«Дурак думкой богатеет»
Русская народная пословица


Думка первая. О БОЛЬНИЧКЕ


Больничка…. Это слово пришло к нам из уголовного жаргона. Именно так называют на зоне то место, где режим послабее, питание получше и видимость лечения присутствует. Не больница, а именно «больничка» - ласково и уважительно…
Мне тоже нравиться так называть наши лечебные учреждения. Не вижу в этом ничего зазорного. Блатной язык прочно вошёл в нашу жизнь. Как, впрочем, и «понятия», и субкультура. Тюремные песни, мы, к примеру, стыдливо называем забытым прежде словом – «шансон». А звучат они повсеместно и суть-то уголовная .остаётся… Эхе – хе… отрыжка сталинского Гулага… Сколько она нас ещё мучить будет?
Ни у одного народа в мире, в культуре, нет такого количества преступной тематики!

Да что там говорить! Даже когда наш президент позволяет себе допускать выражения: - «Мочить в сортире…», то все прекрасно понимают, что бывший чекист говорит на блатном языке, имея в виду не просто обрызгать врагов водой в туалете, а именно «замочить» - то есть убить, устранить физически. Вся страна «феней» владеет и говорит на ней легко и непринуждённо.

Впрочем, отвлекся… Больничка это особый мир, вероятно, знакомый многим. Если не знаком, то дай Бог и не знать его. Потому как без причины сюда ни кто из смертных не попадает. А причина одна – болезнь. Естественно, это относится к простым смертным. т.к. существует другая часть этого мира – высшие существа. Небожители. Медперсонал. Не знаю как у других, но у меня они всегда вызывают уважение, а некоторые даже страх. По неземному одетые в ангельские одежды, чистенькие и опрятные они всегда спешат куда-то, все в делах и заботах… Глядя на них у меня закрадывается мысль: - «Неужели эти существа никогда сами не болеют?»
Мысль крамольная… Конечно же не болеют! Это удел немедиков. По крайней мере, я никогда не встречал среди простого больничного люда работников медицины… Наверное болезни обходят их стороной.

Мир больничный очень большой и многообразный. Делится он на отдельные государства, называемые отделениями. Названия этих отделений нередко бывают непонятны, а порою и пугающие. Например, травматология.

В этот раз я меня поселили в кардиологию, а вот перед этим, мне, чуть больше года назад, довелось побывать в хирургическом отделении.
Смею заверить, это абсолютно разные государства с разным народонаселением и, естественно, разным менталитетом. Кардиологический житель вальяжный, важный и какой-то задумчивый. Бюргеры. В одежде, в основном, тяготеет к маечно-халатно-спортивному стилю. Всё пребывание их здесь подчинено строгому режиму и расписанию. Они даже не делают попыток включить телевизор, находящийся в холле во время тихого часа или после отбоя. А о таком захватывающем зрелище как гонки на инвалидных колясках даже и думать не приходится.

Я вам честно скажу – в хирургическом отделении жить лучше! Народ там веселей и простодушнее. Большинство пофигисты, живущие по принципу, царящему в России повсеместно – «Чем хуже, тем лучше». Стиль одежды – пляжно-спортивно- придурковатый. Некоторые вообще не признают никакой одежды и ограничиваются казёнными простынями. Впрочем, в зимнее время, когда холодает, вся больничка любит для тепла принарядиться в простынки. В хирургии некоторым, особо избранным, выдают живописные лохмотья, гордо именуемые «пижамой». По установившейся в незапамятные времена больничной юмористической традиции, большим и крупным пациентам выдают самые маленькие размеры, а мелким наоборот. Поэтому, вероятно, считается, что ходить в больничной одежде – есть моветон. Лучше уж в простынях…




Думка вторая. О ПИЩЕ НАСУЩНОЙ (спектакль в двух актах)


В кардиологии даже раздача пищи проходит скучно и неинтересно.

А в хирургии это - Действо. Цирк! Спектакль, на который подтягиваются посмотреть почти все ходячие больные. Сейчас немного расскажу об этом. Ностальгические воспоминания прямо так и нахлынули…

Режиссёром и главным действующим лицом неизменно выступала молоденькая смешливая и разбитная Брюнеточка – раздатчица пищи.

Выглядело это обычно так:

…В условное время в коридоре возникал нарастающий дикий грохот и дребезжание тележки. Дверь в палату распахивается от пинка ноги.

- Кушать! – кричит звонкий девичий голос и вызывает:
- Иванов!
- Здесь я… – откликается Иванов (фамилия, разумеется, условная) и с трудом, сползя с постели, ковыляет к раздатчице.

- Таак…Иванов… - Брюнетка выдерживает эффектную паузу, смотрит в свой тайный список и торжественно объявляет:
- У вас Иванов, нулевая диета!
- Что, даже и пить не дадите?
- Не дам! При нулевой диете запрещено всё!

Бедолага, под хохот зрителей, понуро бредёт к своей кровати.

- Петров!
- Я!
(пауза)
- У вас тоже нулевая! (хохот зрителей)

- Сидоров!

Это меня! Я уже три дня на нулевой диете. Страшно хочется есть и пить, так как питание капельницами не насыщает. Приподнимаю голову:

- Здесь…
Пауза…Томительная пауза… Неужели и сегодня у меня тоже будет «нулевая»?

- У вас, Сидоров, сегодня первый стол. Вам бульон положен.

Ура!!! Я ликую! Бульон! Наконец-то!!! Ура!!!

- Давайте вашу кружку, больной… - в глазах Брюнетки прыгают чёртики и бесенята.

А… это… у меня нет кружки… - чувствуя подвох, прихожу в замешательство.

- А куда я вам бульон наливать буду? Мне не во что! Значит, не будет вам бульона! (хохот зрителей, аплодисменты!)

- Ну,… это…, хоть во что-нибудь налейте! – я чуть не плачу. Перспектива остаться без бульона кажется мне мировой катастрофой.

- Не знаю я! Надо свою кружку иметь! - ворчит раздатчица, нарочито медленно поворачиваясь спиной. Неужели сейчас уедет? Иванов с Петровым злорадно хихикают. (хохот зрителей усиливается)
Не спеша, она копается в недрах своей тележки и достаёт гранёный стакан, на донышке которого кровавой масляной краской жирно написана загадочная аббревиатура «Х/О». Смеясь, ставит на тумбочку стакан дымящегося бульона. В мутной жиже плавает несколько пятнышек жира, а в одном из них притаился кусочек лука. Если присмотреться, то можно увидеть крошечные молекулы морковки и ещё какие-то взвеси. Это ли не счастье? Но это ещё не всё! Брюнетка спрашивает, буду ли я пить кисель? Кисель? Кисель!! О, кисель!!!

- Да! Да!! Конечно, буду!!!

В довесок получаю ещё один стакан синевато-розовой тягучей жидкости! Я богаче всех в этом мире! Получив завистливые поздравления Иванова-Петрова, и тактично выждав пока они отвернуться к стенке, осторожно отхлёбываю горячущую жидкость. Блаженство! Ничего вкуснее я не пробовал!
Хэппи энд!
Конец спектакля!
Занавес!


Наверное, интересно узнать секрет приготовления этой райской пищи?
С трудом мне удалось раздобыть рецепт. Вот он:
в огромный бак закидываются картофель, морковка, лук, огромные говяжьи кости без мяса и кусок маргарина. Обязательно добавляется вчерашняя каша в произвольных пропорциях.
(Предостережение: ни в коем случае не кладите соль и перец! Это сразу разрушит все представления о классической больничной еде.)
Варится на сильном огне не менее 4-5 часов. Расфасовывается в большие эмалированные ведра. Получается изумительное блюдо – «три в одном». Если нужен бульон – наливается верхний слой жидкости. Кому нужен суп – тем добавляют гущу со дна. А некоторым счастливчикам из отдельной посудины могут бросить в тарелку крошечный кусочек некой субстанции, состоящей из непонятных плёнок, волокон и хрящей под названием мясо.
Универсальнейшее блюдо для любой диеты. Приятного аппетита!

А вот, освежился в памяти ещё один акт спектакля.
Режиссёр и постановщик тот же.

- Иванов!
- Я…
- Сегодня у вас первый стол.

Иванов радостно ковыляет к тележке раздатчицы и умильно заглядывает в парящие вёдра.

- А вы что думаете, Иванов, что я вам буду в постель еду подавать? Вы ходячий! Марш в столовую!

Место действия переносится в помещение столовой. Длинная очередь, в конец которой пристраивается наш Иванов. В руках тарелка, кружка и ложка, которые он предусмотрительно где-то раздобыл. После недельного голодания у него сильно трясутся руки.
Подходит очередь. Брюнетка строго смотрит на него:

- Иванов, а вы что трясетесь?
Смущённо улыбаясь, тот преданно глядит на неё. Долгая пауза…

- Нет, Иванов, в трясущиеся руки я вам тарелку не дам. Ещё прольёте! Прекратите трястись!

Бедняга, не зная что ему делать, смущённо отходит в сторону и трясётся ещё сильнее.(Зрительный зал замирает… Спектакль неумолимо движется к финалу). Иванов садится за стол и тщетно пытается успокоиться,… Похоже, про него все забыли. Неожиданно Брюнетка выходит из раздаточной и … Сама! Сама лично, ставит перед Ивановым тарелку:

- Кушайте, Иванов! Только не обляпайтесь!

Богиня! Божество спустилось на землю. Принесло божественный больничный нектар ему персонально! Слёзы радости и умиления появляются на глазах Иванова. Победоносно оглядев зрителей, он опускает трясущуюся ложку в тарелку…
Занавес. Аплодисменты!

Окончание следует.