Начало здесь: http://www.gonduras.org/index.php?a=1117

Анкета оказалась какой-то чудной. В графу «Имя» я записал: «Сурат», но графа «Фамилия» поставила меня в тупик.

– А что такое фамилия, док? – спросил я. – И отчество тут еще какое-то.

– Фамилия? Дайте-ка сюда, - монголоид нахмурился. – Хм, черт его знает. Видите ли, я снял этот офис всего три дня назад, и от прежних обитателей мне много чего осталось в наследство, в том числе и эти бланки. Они вроде как стандартные, поэтому я не стал свои печатать. Вы там, где непонятно, ставьте прочерк или ничего не ставьте вообще.

– Ладно, - я стал заполнять странную анкету дальше. – Я вот тут подумал, док… как-то в детстве мне попалась книжка одного тибетца, которая называлась «Третий глаз», так там мальчонке, чтобы открыть третий глаз, операцию делали – просверлили дырку в черепе, чего-то там в мозгу проковыряли. Он несколько часов все эти пытки терпел. У вас, случайно, не тибетский метод открытия третьего глаза?

– Что вы, - возмутился монголоид, встал из-за стола и, подойдя к стеклянному шкафчику, достал оттуда одноразовый шприц, уже наполненный каким-то раствором. – Мы работаем цивилизованными методами. Закатайте рукав! Так. Продолжайте заполнять анкету, я вас больше не буду беспокоить.

С этими словами он помазал мне руку ваткой со спиртом и ввел под кожу иглу.

– Это отрадно, - сказал я, краем глаза следя, как бесцветный раствор исчезает у меня под кожей. – Хотя и необычно. Открывать третий глаз химическим путем. Впрочем, я читал, что некоторые обретают способность к телепатии и ясновидению под воздействием психоделиков, но ведь действие психоделиков рано или поздно заканчивается…

– Не понимаю, о чем вы, - вежливо улыбнулся монголоид и вынул шприц.

– Я о вашем лекарстве для открытия третьего глаза, док, - кивнул я на шприц.

– Это не лекарство, - возразил монголоид. – С чего вы взяли? Это наркоз.

– Но ведь вы же сказали…

– Я сказал, что мы работаем цивилизованными методами, - объяснил монголоид. – Хотя операция, которой подвергнитесь вы, будет длиться не несколько часов, как в вашей книжке, а от силы минут двадцать, мне становится плохо при одной мысли о том, чтобы проводить её без наркоза…

Такой поворот событий меня никак не устраивал, потому что в контракте я ничего про операцию не увидел. Я хотел было сказать об этом монголоиду, но мой онемевший язык меня не послушался – какие-то мычащие звуки выплыли из моего рта и монголоид засуетился.

– Все, все, все! Давайте я вам помогу лечь на кушетку… Как же плохо без ассистента оперировать, передать вам не могу! Чертовски неудобно!...

Я, тем временем, провалился в какой-то дурной сон, в котором меня без конца укладывали на кушетку, а я никак не мог удобно лечь, все мне мешало. А когда наконец мне удалось устроиться более или менее комфортно, я проснулся и открыл глаза.

Была уже ночь.

– Ну, как мы себя чувствуем? – бодро осведомился из темноты баритон. – Выглядим, прямо скажем, неважнецки. Но сейчас полегчает, полегчает! Через пятнадцать минут встанете на ноги, туман в голове рассеется, мысли прояснятся и все встанет в норму. Я вколол вам только что хор-рошую дозу восстанавливающего силы раствора, несколько часов будете чувствовать себя превосходно. А вот ночью будьте добры отдохнуть – начнутся отходняки послеоперационные, будет немного тяжело, но, как говорится, до свадьбы заживет!

– Я ничего, не вижу, док, - промямлил я сухими губами.

– Не волнуйтесь, голубчик! Конечно, вы ничего не видите, - успокоил меня баритон. – Ведь я удалил вам глазные яблоки.

– Удалили мне что?! – на какое-то мгновение я даже перестал ощущать слабость.

– Глазные яблоки… ну, глаза, - баритон запнулся, словно подбирая слова. – Да вы не переживайте так, все у вас восстановится после открытия третьего глаза. Я вам сейчас все-все объясню.

– Ах, ты, китаёза желтожопая, - я попытался встать с кушетки в темноту, - да я ж тебя сейчас…

– Будете буянить, - угрожающе предупредил баритон, - снова вколю вам наркоз и выкину на улицу. И денег не заплачу. И про третий глаз не расскажу.

Я замолчал.

– Так-то лучше, - баритон смягчился. – Вам ведь, действительно, уже лучше?

– Лучше… - я протянул ладонь к лицу.

– Не трогайте глаза! – заорал баритон. – Что вы как ребенок, в самом деле… там рана затягивается, а вы туда грязными пальцами.

– Пидар… - угрюмо сказал я. – Вот же ж пидар…

– Да что ж вы снова расклеились, - расстроился баритон вроде как даже искренне. – Послушайте же меня сперва!

Я снова замолчал.

– Подумайте, - запальчиво предложил баритон, - прежде чем ругаться, подумайте о том, какую честь вам оказала наука в моем скромном лице, сделав вас первым в мире человеком, который открыл свой третий глаз путем хирургической сенсорной депривации!

– Что значит, первым в мире? – не понял я. – Вы хотите сказать, что я первый, кому сделана подобная операция?

– Ну, людей лишали зрения еще на заре нашей цивилизации, вспомните хотя бы Гомера, в каком веке он жил? Но вы – первый, кого лишили зрения с целью открытия третьего глаза! Вы знаете, что такое сенсорная депривация?

– Отключение органов чувств… - нехотя похвастал я своими знаниями.

– Правильно! А вы знаете, к каким эффектам приводит это отключение? Слепые обретают способность лучше слышать и обонять, глухие – лучше видеть, т.е. за счет отключения одного органа чувств удваивается мощь других. Более того. Известны случаи, когда зрячий человек, на длительное время погруженный в темноту, начинал вдруг видеть галлюцинации, а в отдельных случаях – реальные картины происходящего на большом расстоянии от визионера. В вашем Тибете существуют специальные глубокие пещеры, куда люди спускаются на несколько дней, чтобы в условиях сенсорной депривации пробудить свой третий глаз. Они видят чудесные или ужасные картины, при том, что находятся в кромешной темноте! Конечно, не у всех получается открыть третий глаз полностью. Я полагаю, что это происходит от того, что они выходят из пещер и их обычные глаза снова начинают забирать 90 процентов энергии себе. Поэтому я решился на эксперимент, в котором подопытный утратил бы нормальное зрение окончательно и бесповоротно, чтобы у него не было другого выбора и он расходовал неожиданно образовавшийся запас энергии не на обострение слуха и обоняния, как это делают обычные слепые, а сознательно направил все свои усилия на открытие третьего глаза. По моим приблизительным подсчетам, уже через полгода вы будете видеть все, как раньше, только не глазами. И прибавьте к этому все те возможности, о которых мы говорили раньше – телепатия, ясновидение, предчувствие будущего и прочее. Так что лично я был бы счастлив оказаться на вашем месте!

– Если вы сделаете мне одолжение, - сухо заметил я, - и подойдете на расстояние вытянутой руки, я с удовольствием предоставлю вам возможность побыть на моем месте. Наркоза, правда, не обещаю, но разве вы не потерпите немного ради славы науки и открывающихся перед вами перспектив?

– Зря вы так, - обиделся баритон. – Потом ведь благодарить меня будете.

Я взял себя в руки.

– Ладно, док. Я так понимаю, что бессмысленно препираться со спятившим маньяком, тем более, что вам за вашу детскую непосредственность всё равно вечно гореть в аду – Господь об этом позаботится. А у меня и без вас проблем хватает. Если вам не трудно, позвоните в справочную.

– Зачем?

– Узнайте, где я могу достать собаку поводыря…

На прощанье он сунул мне в ладонь два теплых, на ощупь – пластмассовых, шарика и сказал, что через пару недель, когда все заживет, можно будет их вставить.

– Какого они цвета? – спросил я, засовывая шарики в карман.

– У меня, к сожалению, не нашлось двух одинаковых, - смутился баритон.

– Будьте вы прокляты, док, - вежливо ответил я и, выставив руки перед собой, медленно пошел в темноту.

Продолжение следует.