Есть у нас дальний родственник по материнской линии – Евгений. Такой красивый дяденька – просто слов не подобрать. Все голливудские красавцы и обаяшки, оптом умещаются в нём одном.
Судите сами – высоченный, плечи на весь дверной проём, ни капли жира на пузе, русые волосы, карие глаза и идеальная улыбка. Ну, и само собой, прямой нос, крутой подбородок и мальчишеские ямочки на щеках.
В кого дядя Женя пошёл – это абсолютная загадка. У него есть два родных брата, вполне такие себе русские мужчины – к сорока годам всё при них: залысины, пивной живот и категорический протест против ношения галстука в театр, впрочем, и против самого театра, тоже.
- Ты, Любочка иди, я же не держу, а мы с ребятами пока за детьми посмотрим. Ну, и телевизор тоже посмотрим, - ласково отпускает жену дядя Вова и подмигивает своим братьям, которых жёны пытаются соблазнить премьерой спектакля.
Но дядя Женя не только хорош собой настолько, что прохожие дамы, буквально, едят его глазами как ходячую шоколадку, он ещё и умён, начитан и разбирается в искусстве.

Я очень люблю своего дядю, а он очень любит общаться с моими друзьями и, естественно, с подружками. Девчонки от него просто без ума и даже специально узнают, когда Женечка забежит к нам в гости, чтобы подгадать время своего посещения. Думаю, все мои подружки тайно влюблены в него и мечтают вырасти поскорее, а пока оттачивают своё мастерство чаровниц на моём красивом, весёлом и разговорчивом родственнике. Женька, надо отдать ему должное, общается со всеми ровно, на заигрывания не отвечает и держится менторского тона взрослого наставника. Но девиц это только раззадоривает!
Если судить по рассказам самого дядюшки, то он даже не подозревал до девятого класса, что чрезвычайно хорош собой – это девчонки которые стали, безо всякого повода с его стороны, виснуть на нём пачками, навели его на эти грешные мысли. И с тех пор, а дяде моему уже тридцать два, Женя не может пропустить взглядом ни одной витрины магазина, ни одного большого зеркала. У него есть поговорка:
- Ох, ну до чего хорош, чертяка, - восхищённо говорит Женя своему зеркальному двойнику и первым начинает смеяться – мол, что вы, это шутка!
На самом деле, дядя очень озабочен своей внешностью – тем более, что с карьерой у него не сложилось. Где он только не подвизался, но в большие начальники выбиться так и не удалось – Женьку это очень огорчает, хотя при взрослых родственниках он хорохорится, острит и делает вид, что «в шоколаде» - это ещё одна его любимая фразочка.
Со мною же он иногда бывает удивительно откровенен – может считает что я, как кошка, слушаю и не понимаю или просто больше не с кем поговорить?
- Знаешь, Катька, я тут читал одну штуку, - начинает свой монолог дядя Женя, - Так вот, там пишут, что ничто в этом мире не бывает случайным – любая случайность, это всего лишь неведомая нам цепь закономерностей. И я думаю, что моя внешность и мой ум, и моё умение хорошо говорить – это же дано мне было неспроста? Да, я прошляпил в юности возможность учиться, наверняка надо было поступать в театральный, но я тогда пошёл вразнос. Девок много, все красивые, все дают – конечно, хапал подряд, не глядя. Потом встретил Наталью. Мне так хотелось необычного, а наша встреча была такой романтичной. Я увлёкся, и она залетела. Поженились. Надо было банально зарабатывать «на пожрать», я и пытался. Но душа просила чего-то иного, не для того я был рождён, я же чувствую.
Дядя Женя мог долго так заливаться, пока в комнату не заглядывал кто-нибудь из взрослых и не начинал подтрунивать над ним:
- Ага, Жека нашёл родственную душу и обсуждает прочитанное.
Почему-то наша любовь к чтению была постоянной темой для шуток внутри семьи. Я, по малолетству, была к этим поддразниваниям нечувствительна, а вот Женька стеснялся и начинал отбыкиваться, провоцирую своих шумных братьев на всё новые и новые подколы, которые иногда даже заканчивались дружескими потасовками и вознёй на диване.
В общем, дядя Женя всё искал себя в этом мире.

После развода с Натальей он познакомился с женщиной у которой было труднопроизносимое имя Марианелла. Девушка оказалась дочерью преподавателей из какого-то технического вуза, имеющих профессорские звания.
- Катька, я чувствую, вот это - моё! У неё всё необыкновенное – и имя, и внешность, и характер! И потом, связи с ведущими специалистами города – это же тоже не лишнее. Знаешь, у Марьяниного дядьки свой бизнес, недвижимость в Европе. Я же говорил тебе – моя судьба ведёт меня куда-то высоко, я знаю! – горячо блестя шоколадными сладкими глазами, вещал мне Женька.
Я, как обычно, слушала и мотала головой.

Дальше всё опять пошло по прежнему сценарию – Женя увлёкся, Марианелла забеременела, и они поженились. Женя переехал к тестю и тёще на профессорскую жилплощадь. Некоторое время мы не пересекались.
Наконец, у Жени родилась вторая дочь и мы отправились на «смотрины» новорождённой. Я уже не помню как так вышло, но я ни разу до этого не видела Марианеллу, только представляла себе что-то необыкновенное – по рассказам дяди.
Встретиться было решено у входа во Дворец Малютки, где и должна была проходить торжественная регистрация.
Мы радостно топтались в фойе – народу собралось человек двадцать – вся родня. С нами стояли, с увесистым розовым кульком на руках, и Женя с супругой.

Марианелла оказалась совсем не такой, как я представляла, вспоминая первую Женькину супругу – Наташу. Он всегда твердил, пока был женат, что Наташа – девушка его мечты, поэтому я предполагала, что хрупкие блондинки с мальчишеской фигуркой – это дядин эталон красоты.
Марианелла была рослой ширококостной женщиной, с явно выраженными восточными корнями, большеглазой и черноволосой. На ней был очень яркий розовый костюм с коротенькой юбочкой, и такое невиданное количество золотых украшений, что она обращала на себя внимание всех, кто бы ни проходил мимо.
- Видала, Катька, как на Марьянку все пялятся? Мы с нею и по улице когда идём, народ оборачиваются вслед. Мы – красивая пара, правда? – гордо сказал Женька, потрясывая хнычущий розовый конверт.
- Ага, - отозвалась я, - А мы кого ждём? Почему не заходим?
- Да, понимаешь, пригласили Марьянкиного дядьку, чтобы восстановить родственные отношения, они, типа, в ссоре, а его всё нет. Ничего, подождём ещё капельку, он важный гость, остальные потерпят, - ответил Женька.

Пока все переминались с ноги на ногу в ожидании богатого дядюшки, Марианелла, внезапно, обратилась ко мне:
- Катя, сходи-ка со мной в дамскую комнату.
Я немного удивилась, но пошла за своей новой тётушкой.
В туалет мне не хотелось, и я просто причесала волосы и помазала губы блеском – макияж мне ещё не полагался.
Марьяна вышла из кабинки, повертелась у зеркала и попросила меня:
- Катя, у меня внизу колгота перекрутилась, и цветочек на бок съехал, поправь-ка.

Я беспрекословно присела на корточки и начала аккуратно расправлять тонкую белую сеточку с тюлевым цветочком и жемчужинкой посрединке. В этот момент, Марьяна вдруг задрала юбку и стала подтягивать колготки. Цветочек уехал вверх и мой взгляд вместе с ним. Над моей головой возвышались две красноватых упитанных ягодицы, слегка прикрытых белой ажурной сеткой. Смущённая и отчего-то обиженная, я отскочила в сторону, и щёки мои заалели.
- Ну, что? Всё нормально? – поинтересовалась Марианелла и, обернувшись, взглянула на свою ногу, - Ладно, сойдёт, пошли уже. Хотя могла бы поправить и получше. Вот безрукая.

Моё настроение было испорчено. Меня не порадовала ни сама церемония, ни, наконец соизволивший подъехать с охраной, Марианеллин дядя-миллионер, которого приглашённые ждали около часа. К нему, поочерёдно, как на аудиенции, все подходили знакомиться, а он милостиво улыбался и кивал.
Отошла я от странного чувства унижения только дома и с тех пор не желала ходить к Марьяне в гости, хотя мои родители бывали там и хвалили гостеприимство Марии Ивановны – Марианеллиной матери.

Надежды Жени на весомый вклад в их жизнь дяди-миллионера, увы, не оправдались – ни денег, ни должностей мужу родной племянницы никто предлагать не собирался. Все намёки пропускались бессовестным богачом мимо ушей, а на прямые просьбы последовал отказ.
Дядя Женя впал в грех уныния.
Жена сидела с малюткой, тесть и тёща предпочитали тратить деньги на себя, в крайнем случае, на внучку, а содержать Женю и Марианеллу предстояло самому Жене. Но работа – это так скучно!
И Женя запил.

Но недаром Женя всегда верил, что случайности – это всего лишь итог закономерностей. Где-то на улице Евгений познакомился с прихожанином церкви Кулича и Пасхи, и тот свёл дядю с братьями, которые тоже воевали с зелёным змием.
И Женя вступил на новую стезю – он понял, что его путь, нести в мир слово Божие. Женя отпустил небольшую бородку, кстати, чрезвычайно шедшую ему, пел в церковном хоре и совершал одно за другим паломничества по монастырям нашей необъятной Родины. Паломничества, надо заметить, оплачивали спонсоры.
- Да, Екатерина, не быстро я узрел своё предназначение в этом мире. Но теперь, после многих ошибок и заблуждений, я отыскал свою тропу,– медленно и велеречиво говорил со мной мой дядя:
- Вся моя жизнь вела меня в этом направлении, ведь для служителя Божьего важна и приятная внешность, и интеллект, и знания. И голос у меня хороший – меня всё время приглашают петь. И не только в мой храм, а и в другие – прослышали уже, - не удержался от невинной похвальбы Женя:
- Теперь, чтобы стать священнослужителем и иметь приход, надо будет учиться, но я готов.

Одним словом, Женя уже видел себя настоятелем какого-нибудь небедного прихода и воображал, как будет читать проповеди с амвона своим низким, чарующим прихожанок, баритоном. А там, можно будет идти всё выше и выше, по ступеням служебной иерархии и глядишь…
Но очередная цепь случайностей довела до сведения церковного начальства, что Женя прежде был женат и в том, неудачном браке, родилось дитя, которое нынче растёт без отца, мало того, даже без алиментов, от этого бессердечного отца. С мечтой о получении сана пришлось распрощаться.

И Женя мигом утратил интерес к окладистой бороде и песнопениям.
- Знаешь, Катька, я всё думаю, а не заняться ли мне педагогикой. Я вполне могу получить вечернее образование и работать в школе. А что? Думаешь, у меня не получится? Буду преподавать историю. Вон, твои подружки слушают меня, раскрыв рот. Я же хорошо рассказываю? – дядя Женя задаёт мне риторические вопросы, ответов ему не нужно. У него новая идея-фикс – он решил, что его стезя это педагогика и гордое имя Евгения Петренко, безусловно, должно украсить собою список величайших учителей всех времён и народов.
Естественно, как же иначе.
И ведь до чего хорош, чертяка!