Мужчина средних лет нашел шестьсот бакинских. Шесть, плотно слежавшихся зелёных соток: типичная мужская «заначка» гыгы. Держал, наверное, в заднем кармане брюк и выронил, доставая что- то. Женщины хранят деньги иначе: аккуратнее и в то же время небрежнее, а главное – никогда старые бумажки у них в кошельке не разглаживаются.
Хорошо распрямившиеся, чистенькие, новые сотки валялись на грязноватой, со свежими следами уличной сырости лестнице, ведущей в полуподвал. Мужчина средних лет оказался в этом доме впервые, но знал, что внизу находилась контора, которую снял военкомат, чтобы обменивать ветеранам старые удостоверения на новые. И это подтвердило его догадку, что деньги потерял мужчина – вероятно пожилой, потому что молодые люди хранят деньги тоже иначе: или еще небрежнее, в боковом кармане, вместе со всякими бумажками, или с огромным почтением к ним и недоверием к себе – в барсетке…
Не раздумывая ни одной секунды, повинуясь собственному естеству, мужчина вошел в большую комнату, где находилось много пожилых людей, и, стараясь говорить как можно звонче, сказал:
- Товарищи, кто- то из вас только что потерял деньги!
Пожилые люди, стоявшие в затылок один другому, повернулись на голос и выслушали сообщение с интересом, но без суеты – не стали нервно проверять карманы, что наверняка последовало, если бы это происходило в магазине. Ветераны хорошо знали счет своему богатству, денег с собой понапрасну не носили и, вероятно, уже не нуждались в заначке…
Вошедший крикнул еще раз, громче прежнего:
- За Сталина, За Родину! – надеясь разбудить хоть в ком- то последние остатки здравого смысла, потому как, ветераны уже совсем на него не смотрели. Увлёкшая всех процедура продолжалась: получив новую зелёненькую книжицу, старые вояки останавливались в сторонке, доставали очки и не спеша, с видимым удовольствием читали о самих себе…
- Гитлер капут товарищи! – крикнул мужчина еще раз, просто уже от безнадёжности.
- Воистину капут! – машинально ответили ветераны, и вопросительно уставились на кричавшего.
- Фашизм не пройдёт! – мужик почувствовал себя оратором, и беспесды разошелся, - всё для фронта, всё для победы! Ура товарищи!!!
- Бей комиссаров жидовских! – с этим выкриком ветераны набросились на мужика и вся
скопившаяся десятилетиями ненависть к Мехлисам, и им подобным хуесосам, вылилась для него в тяжкие телесные повреждения.
- Глядите однополчане – ушлый ветеран, шаря по карманам избитого, нашел шесть американских денег, - у него союзнические. Империалистический выродок на нашей земле, чо делать будем? К расход его?
- Обоссым и пусть идет. Не те времена щас, чтоб в расход – скомандовал полковник в отставке, герой взятия Кёнигсберга – а валюту конфискуем. Сколько там?
- Шесцот – ответил ушлый.
- Эх маловато – полковник посмотрел на потолок, что- то в голове посчитал и добавил - Проверь в других карманах. Мож еще чо есть? Шифровка какая?
- Неа товарищ полковник, пусто, проверял уже.
- Жаль… - полковник сделал серьёзное лицо – значит не всем сегодня обломиццо… Кто в прошлый раз был? А? Василь Тереньтьич, ты ж записывал в журнал… ну- ка напомни.
Василь Тереньтьич достал записную книжку, открыл нужную страницу, пошарил в ней глазами и сказал: - Вы были товарищ полковник, и я.
- Хм – полковник немного удивился сказанному – мы были? Не помню почему- то. Ну значит и сёдня мы будем гы гы гы… Давай Василь Тереньтьич, иди Москвич свой подгоняй к выходу, поедем к сестричкам на Ленинградку, а всем остальным слушай мою команду: империалиста обоссать, водку не пить. Вопросы? Вопросов нет. Выполнять!...
-Да не здесь, не здесь же ёбти. На улицу его вынесите. Охуели фконец!
