Глава 13.
Действия и противодействия.

Несмотря на бессонную ночь, утром я встаю в приподнятом настроении. Жизнь не так уж плоха! Не забываю засунуть фотографию на самое дно сумки, надеваю свой любимый свитер и выхожу из дома, смело глядя в будущее.
На перекрёстке встречаю Наташу, то ли она ждала меня, то ли это, действительно, случайность. По любому, мне приятно.
- Привет. Ты извини, я тебе нагрубил вчера, просто башка очень болела,- извиняюсь я, приврав для правдоподобия, и мы идём рядом. Нежный белый снежок на дороге не тает, чистота и белизна. Хорошо! У Наташи новая голубая куртка и большой белый шарф. Она классно выглядит. Парни пялятся на неё. И она, и я это замечаем. Настроение поднимается ещё на пару градусов.
Навстречу нам, так же неторопливо идут Нинка, Мишка и, не верю своим глазам, Костик. Все трое мирно беседуют, смеются. Ника вдруг, хватается за губу, на пальце кровь. Парни, как две наседки, хлопочут около неё. Мы с Наташей оказываемся рядом.

- Привет всем, - говорит Наташа. - Что, опять кровь пошла?
- Да, всё в порядке, просто мне нельзя смеяться, губа не зажила, - объясняет Наташе Нинка.
Мишка прячет в карман платок, с капелькой крови и, приобняв Нинку за плечи, уводит, зыркнув на меня презрительным взглядом. Костя уходит с ними. Хорошее настроение тает, тает, тает.
Я галантно помогаю Наташе снять куртку, а сам смотрю в сторону, где Мишка, покопавшись в портфеле, достаёт тюбик с какой–то дрянью и, отведя Нинку к окну, мажет ей губу, как медбрат. Потом он вручает мазь Костику и что-то говорит ему, а Нинка опять хохочет, придерживая губу пальцем, видно чтобы не лопнула. Всё это время я стою, как болван, с Наташиной курткой в руках, а она удивлённо смотрит на меня. Опомнившись, я сдаю барахло в гардероб, и мы идём на английский. От утренней эйфории не осталось и следа, я опять ненавижу весь мир! Перепады собственного настроения угнетают меня, но я ничего не могу поделать.
В классе Наташа, по- хозяйски, располагается рядом со мной, уже не спрашивая, а я слежу за Костиком.
- Нина, с этого дня ты сидишь со мной, - безапелляционно заявляет он, а сам краснеет, как рак, - Мне поручено глаз с тебя не спускать и лечить, так что без вариантов.

- Да, папенька, как скажете, папенька, - ёрничает Нинка, но берёт вещи и идёт за четвёртую парту. У Кости на лице написано такое идиотское блаженство, что даже смотреть неловко. Интересно, как он оказался с утра в одной компании с Мишкой и Ниной?
Начинается урок. Зоя Михайловна, наша англичанка, весьма изысканная леди. Она напоминает мне классных дам из фильмов о гимназистках девятнадцатого века. Светлые волосы убраны в высокую причёску, узкое тёмно-синее платье украшено старинной брошью.

- Good morning. Ask your teacher questions about the people in his family, - тема урока совсем простая, можно расслабиться.
Костя и Нинка сидят на соседнем ряду, чтобы увидеть их, надо повернуться назад. Как это сделать незаметно? Я физически не в состоянии усидеть спокойно и не коситься направо. Наконец, положив ручку на край стола, я, нарочно, сталкиваю её на пол, и тянусь назад, чтобы поднять. Нинка и Костик сидят, сдвинув стулья, и что- то строчат на листке, видимо переписываются, чтобы не заметила бдительная Зоя Михайловна.

Англичанка задаёт вопросы о членах наших семей, ребята отвечают довольно бойко, тема изъезжена вдоль и поперёк. Наконец очередь доходит и до Нинки. Она рассказывает о своей сестре. Зоя Михайловна подсказывает ей, незнакомые слова, а я могу повернуться, как все и смотреть на неё.
- Неплохо, детка. И, пользуясь случаем, хочу выразить тебе сочувствие, в связи с происшествием на физкультуре. Всё не так ужасно, как рассказывали. Небольшой синячок и губка припухла. Ты выглядишь пикантно, как искательница приключений Лара Крофт. Уверена, что Владислав сделал это ненамеренно, он наверняка очень сожалеет, не так ли, Слава? – внезапно обратилась ко мне Зоя Михайловна.
Я мычу что-то нечленораздельное.

- Конечно, наш благовоспитанный джентльмен ужасно сожалеет, что не снёс Нинке голову, - вдруг говорит тихая Юлька Дымова. – Видели бы Вы его в тот день, он кидался на неё как зверь весь урок!
- О, так вот как обстоят дела? Может быть, мы с вами просто не всё знаем в этой истории? – задумчиво произносит Зоя Михайловна.
Вот это не в бровь, а в глаз! Весь класс переводит взгляды с меня на Нинку. Повисает тишина. Ситуацию разряжает отчаянно громкий звонок. После секундного ступора народ начинает двигаться, собирать вещи. Наташа всё поглядывает на меня, видно кое-какая мысль не даёт ей покоя, но, так и не задав ни одного вопроса, она тихо идёт рядом.

Кабинет физики ещё закрыт, народ толчётся рядом. Отхожу к окну и поворачиваюсь ко всем спиной, очень не хочется, чтобы кто-то начал задавать вопросы. У другого окна стоят Нинка и Костя. Стоят близко, их плечи соприкасаются. Утыкаюсь лбом в холодное стекло, но это не помогает, злость поднимается откуда-то снизу и тикает в висках, как часы. Чувствую, ещё пара секунд и мне будет не сдержаться! Я хватаю сумку и выбегаю на улицу. За углом школы стоят Генка и Юрик Шаров из 9«В». Это место для курения. Подхожу к ним.

- Закуривай, - предлагает мне Генка и протягивает пачку. Я бездумно беру сигарету и прикуриваю, забыв, что я некурящий спортсмен и хороший мальчик. В кино, я сто раз видел, как при первой затяжке, пацаны начинают надрывно кашлять, и затягиваюсь осторожно. Ничего особенного не происходит, но стоять на холоде и вдыхать дым, как-то круто, по- взрослому. Я успокаиваюсь и стараюсь затягиваться глубже, чтобы не выглядеть новичком.
- Так, счас звонок, затянулись и айда, - говорит Шаров. Мы кидаем сигареты в снег и бежим к крыльцу.
На физику я успеваю вовремя. Наташа приступает ко мне с расспросами, но почувствовав запах, морщит носик.
- Ты же не куришь,- говорит она обвиняющим голосом.
- Много ты знаешь, - парирую я и швыряю учебник на стол.

Быстро гляжу по сторонам. Вот они, голубки! Костя так счастлив, что выглядит полным придурком, со своим обожающим взглядом и младенческой улыбкой в пол лица. Ненавижу их обоих.
На уроке мы решаем задачи на действие и противодействие, вернее Наташа решает, а я нагло списываю. Сдуваю решение и думаю о действиях и противодействиях в моей жизни. Если физические законы применимы и в человеческих отношениях, то какое противодействие я получу в обмен на свои действия? Выходило, что ничего хорошего меня не ждёт, скорее наоборот.
Физик бродил между рядами, подсказывал понемногу. Постоял около нас с Наташей, покачал головой и сказал: «Сегодня ты, Лыков, слабое звено? Ну, ничего, разок можно». Чаще всего Евгений Феоктистович останавливался у четвёртой парты. Похоже, Нинка стала его любимицей, он считал её ну, «оч-чень смышлёной барышней», по его же собственным словам. Наконец звонок. Сдаём тетради и выходим из кабинета.

Я всё думаю о действиях и противодействиях. Эти слова прыгают у меня в голове, как шарики от пин – понга, но я не в силах связно мыслить: впереди идут Нинка и Костик. Костя тащит Нинкину сумку, видно перенял Мишкину галантную манеру. Мне вот и в голову не приходит взять Наташину голубую сумочку в цветочек и носить её вслед за нею!
День тянется бесконечно. Мне, ну просто жизнь не мила! Я уныло переползаю с урока на урок, с трудом открываю рот, чтобы ответить, если меня о чём-то спрашивают, и не свожу глаз со сладкой парочки: Нинки и Костика. Два моих бывших лучших друга! Будто они сговорились мучить меня!

Наконец уроки окончены, выхожу на крыльцо. Наташа преданно семенит рядом, славная девочка, спасибо ей. А в сторону проспекта направляется уже трио – Нинка, Костя и Мишка. Как они поладили, не понимаю? И ведь идут рядом, улыбаются, болтают. А я стою и умираю от ревности. Вот я и назвал сам себе чувство, которое терзает меня. Я ревную, но разве можно ревновать бывшую подружку, с которой не разговаривал три года? Ответ очевиден мне самому: оказывается можно!
Наташе надоело ждать, пока я проявлю инициативу, она берёт меня за руку и тянет вниз по ступенькам крыльца. Только спустя пару минут я спохватываюсь и понимаю, что, оказывается, провожаю Наташу домой.
- Слав, зайдёшь? Родителей нет, - приглашает Наташа и привычно краснеет.
- Конечно, раз ты приглашаешь, - соглашаюсь я.
Домой идти, по-любому, неохота. Там мама со своей заботой и любовью, а я не в настроении. Она сразу поймёт.

У Наташи милая маленькая квартира, она усаживает меня на диван, приносит чай, сладости и пристраивается рядом. Чай выпит, разговор не идёт. Кажется, я знаю, как удивить Наташу и не думать о всякой ерунде. Попробую.
Я кладу руку на Наташино плечо, она с готовностью поворачивается ко мне. На лице напряжённое ожидание и всё же, она очень милая. Щёки розовые-розовые, а губы так и горят! Я медленно наклоняюсь и дотрагиваюсь до них. Приятно. Целую ещё раз легонько, и Наташа сама приникает ко мне. Мы целуемся долго и сладко, я даже забываю обо всём. Какой прекрасный способ не думать, куда лучше курева! Вдруг начинает вопить телефон в сумке - это рингтон мамы. Я должен взять трубку, иначе маме будет худо, а потом и мне.
- Да, мам. Всё в порядке, мам. Да, уже иду домой, - бубню я и кошусь на Наташу.

Она вся пунцовая от смущения, но абсолютно счастливая - это видно по лицу, не смеет посмотреть мне в глаза.
- Я пойду, мама звонила,- поясняю я, хотя и так всё понятно, и иду одеваться.
Выбегаю на улицу, вроде бы и хорошо, но отчего-то очень плохо. Что я делаю? Действие равно противодействию. Наташа, Леночка, да ещё и Нинка с Костиком, как будто мало было Нинки с Мишкой.
Оказывается, мама звонила неспроста: у нас гости! Угадали? Точно, тётя Оля и Леночка. Вот и противодействие! У меня с трудом хватает сил, изобразить подобие радостной улыбки. Кажется, выходит не очень, Леночка смотрит подозрительно.
- Славочка, клади сумку, мы идём обедать в ресторан. Папа сейчас подъедет.
Услышав мамины слова, я чувствую огромное облегчение. Слава богу, не надо оставаться с Леночкой наедине. Я и так чувствую себя подонком и обманщиком – вожу за нос двух девчонок, но целоваться с одной, а через двадцать минут валять по дивану вторую, это, всё же, чересчур!

Мы идём в маленький ресторанчик, недалеко от нашего дома, папа подходит чуть позже. Делаем заказ. Мама и тётя Оля трещат, не умолкая, папа изредка вставляет замечания, а я мучительно ищу тему для разговора с Леночкой. На моё счастье, еду приносят очень быстро, можно молча жевать и слушать, как тётя Оля рассказывает о своём новом молодом любовнике. Взрослые выпили пол бутылки вина, и тётя Оля, совершенно не обращая на нас внимания, рассказывает такие пикантные подробности своей бурной событиями жизни, что папа, наконец вспомнив, про наши несовершеннолетние ушки на макушке, отправляет нас домой.
Мы входим в квартиру молча. Леночка не проронила за недолгую дорогу ни слова, я тоже помалкиваю и жду бури.
- Слава, ты ничего не хочешь мне сказать? – наконец начинает Леночка.
Я молчу.
- Ну, что ж. Тогда обойдёмся без разговоров, - Лена подходит ко мне вплотную и гладит меня по шее, по плечам, по груди.

Её прикосновения действуют на меня как то странно – я перестаю соображать, в голове гулкая пустота. Я притискиваю Леночку к себе и склоняю голову к её лицу. Мы добредаем до дивана и валимся на него, не разжимая рук.
Я прихожу в себя от пиликанья кнопки домофона. Родители! Леночка пулей влетает в мою комнату, а я, натягивая свитер, несусь открывать двери. Лифт гудит вначале на спуск, потом на подъём и у меня есть пара минут перевести дух, пригладить волосы и принять независимый вид.

Родители веселы и беззаботны, мама идёт на кухню – будем пить чай. Я захожу к себе в комнату и прикрываю дверь, мало ли что. Но Леночка презентабельно сидит за компьютером, на экране зависли какие-то стрелялки, типа, мы играли. Одежда и причёска в полном порядке – когда она успела? На её лице ни тени смущения, будто мы действительно играли в игру, мне это почему-то неприятно, я ведь сконфужен не на шутку! Ладно, проехали.
Пьём чай, лениво перебрасываемся фразами. Все устали и хотят спать. Наконец звонит телефон тёти Оли, за ней приехали. Леночка мило прощается с родителями и успевает ловко провести мне рукой по ноге, прежде чем я закрою дверь. Я вспыхиваю, она ехидно улыбается и садится в лифт.
Мне что- то не спится, в последнее время частенько. Иду на кухню, глотнуть воды и слышу тихий разговор за дверью родительской спальни.

- Маша, неужели ты не видишь, что жизнь Ольги, протекает, как бы это сказать, вне норм морали. Что вас связывает?
- Не знаю, - голос мамы звучит смущённо. – Мы знакомы столько лет, ещё с техникума. Потом я встретила тебя и у нас всё хорошо, а она такая неприкаянная.
- Вот уж неприкаянной я её никак не назову. Она ищет мужчин с конкретной целью – выжать побольше денег, что же удивительного, что они её бросают. Мне кажется, что слушая её, не слишком приглядные истории, ты возмещаешь свою жажду приключений.
- Ну, даже не знаю, может ты и прав, - мама хихикает.
- А её дочь? Думаешь, она растёт в подходящих условиях? Мать одержима мыслью выкачать деньги из очередного любовника, и, я так понимаю, в средствах достижения цели не стесняется. Елена не ребёнок, она всё видит и понимает. У девочки оценивающий взгляд, не уверен, что она растёт хорошим человеком.

- К чему ты клонишь, - мама напряжена.
- Ты так подталкиваешь Славу к отношениям с Леной, а стоит ли? – папин голос задумчив.
- Да они знают друг друга с детства, если бы она ему не нравилась, Слава бы не общался с Леной!
- И как ты себе это представляешь? Ты притаскивала Ольгу с Леной на все семейные праздники и предлагала Славе развлекать гостью. Ведь из-за Лены Славка и поссорился с Ниной! – папа говорит всё громче.
- Ну, припомнил! Слава просто получил возможность выбора и выбрал Леночку! А если Нинка обиделась, что ж, такова жизнь!

Побеждает сильнейший, в нашем случае, сильнейшая! – мама тоже разволновалась.
- Я не уверен, что выбирал Славка! И я не уверен, что выбор, который ты сделала за него, хорош, - папа опять говорит очень тихо.
- Ну, всё, всё. Не хочу больше об этом говорить, - мамин голос нежен.
Дальше я не слушаю и быстро ухожу в свою комнату. Мне надо подумать.

Вот, значит, как! Стало быть, Леночка была привезена на дачу, как «противоядие» от Нины. И мама считает, что я, выбирая из двух девчонок, отдал предпочтение Леночке. Разве я выбирал? И вдруг я вспоминаю, как отвернулся от Нины в самый первый день, когда познакомился с Леной! Я затолкал эти воспоминания в самую глубину головы и позволял себе думать, что это она предпочла мне Мишку, Борьку и Ксюшу, а ведь первым-то, предал я. И пусть папа говорит, что виновата мама, но ведь не она, а я, повернулся спиной к другу, это был мой выбор и моя вина! Почему столько лет, я носил маску незаслуженно обиженного человека, преданного близким человеком. Как я сумел так обмануть сам себя? Почему услужливая память прятала правду, а сегодня вдруг вытолкнула наружу.

Получается, что три года я врал сам себе, не желая чувствовать себя предателем и упорно желая получить прощение, но, не прощая сам! А судьба возьми, да и приведи Нину в нашу школу и в мой класс! Интересно, зачем? Может, если бы я её больше никогда не видел, то смог бы забыть и всё? Или мы всё равно постоянно пересекались бы в этой жизни, пока… Пока что? Что должно произойти?
Я барахтался в собственных мыслях, вертелся в горячей кровати и не видел никакого просвета ни в мыслях, ни на горизонте. В эту ночь я так и не уснул.