«Musarios simplex, или мусор простейший» - так охарактеризовал Дух экипаж вытрезвителя, с неукротимой внезапностью ввалившегося в пивную обитель. Двое вошедших по деловому быстро принялись оценивать голытьбу в забегаловке. Взгляд старшего группы, плотного и низкорослого красномордого мужика, профессионально-цепко перескакивал с одного оборванца на другого, пока не задержался на дорогом кашемировом пальто Духа. Второй, небритый молодой «азербот», нагло тыкал в бока посетителей пластиковой палкой, на сильнейшем акценте предлагая им показать содержимое карманов.

- Какое мужество! Да это спартанцы при Фермопилах! Вдвоём против целой толпы! Иван, я жалею, что под рукой нет холста и красок, дабы запечатлеть в масле их бессмертный подвиг! Нет, я должен непременно пожать руки этим благородным людям и выказать искреннее уважение к столь отчаянной храбрости! – зрачки у громилы лучились непонятной смесью восторга и желчи.
- Не связывайся, себе дороже станет, - тихо отозвался почуявший недобрую развязку Иван.
- Пасть от рук потомков царя Леонида, полубогов, воплощённых в живую плоть – это не просто счастье, а высокая честь, оказываемая избранным, – с упоением закончил Дух, и радостно заявил подошедшим хмурым ментам. – Господа, прежде чем вы меня убьете, могу ли я смиренно просить вас присоединиться к нашему скромному столу, оказав тем самым возможность прочувствовать нам, смертным, хотя бы малую толику иллюзии сопричастности к астральным сферам Олимпа как воплощению ожившей истории?
- Договоришься у меня, пошли на выход! – красномордый грубо потянул за рукав пальто. – И не таких скручивали. Но Дух неожиданно легко выдернул руку и, сделав театральную паузу, хорошо поставленным голосом с пафосом произнёс:
- Смотрите, как умирает свободный человек!
- Сейчас ты у меня и вправду умрёшь, урод! – красномордый уже двумя руками вцепившись за ворот пальто, пытался сдвинуть громилу с места. – Аслан!

«Азербот», или выражаясь литературно «нерусская раса» резко и с наслаждением ткнул Духа дубинкой в низ живота.
- Ах! Какой блестящий удар! Вы, вероятно, обучались у лучших фехтовальщиков Европы, – стряхнув с себя красномордого, Дух с важностью взял со стола за горлышко водочную бутылку. – Право, это лучшая «парада прим», которую мне довелось видеть. Вас не оскорбит моя дерзкая просьба вторично показать мастер-класс? И прошу заранее меня извинить за корявость ответных действий.
С этими словами он с картинной благородностью вытянул удлинённую поллитровкой руку прямо к носу Аслана. «Азербот» в ответ коротко маханул палкой, тщетно надеясь попасть по бутылке, но, промахнувшись тотчас получил «Путинкой» по рёбрам и, заглатывая воздух ртом упал навзничь. Красномордый судорожно расстёгивал кобуру.

- О, Боже! Он умирает! Нюхательную соль, скорее! – паясничал громила, поворачиваясь к красномордому. Тот уже вынул оружие, но стоявший рядом Иван тут же припечатал всей пятернёй пистолет к столу. Дух немедленно захватил руку красномордого и с не лишённым грации движением стал заламывать её за спину, притягивая кисть к затылку.
- Не надо, пусти!
- Ну что Вы, это совсем не больно. Немного терпения и ваши суставы приобретут невиданную, несвойственную им гибкость и подвижность во всевозможных направлениях. Вы сможете с успехом выставляться на ярмарках, зарабатывая деньги на хлеб. Кстати у Вас красивый голос, но Вы сильно фальшивите на «фа», в этом месте сольфеджио надо взять на полтона выше. А давайте попробуем ещё раз?

Бросив корчащегося на полу старшего мента, Дух рывком подтянул за ворот «черномазого».
- Бедный ребёнок с молодой небритой щетиной. Иван, тебе надёргать немного этих чёрных, жестких волосков на рассаду? А что, подсадишь себе в бороду, станешь походить на горного орла со знатного аула, а не на бомжа из землянки. Не надо?
И взяв обоих изувеченных мусоров в охапку, жёстко добавил:
- Выйдешь за мной через две минуты. Понял?

Посуда на столах подпрыгнула от удара. Пол, стены – всё задёргалось крупной омерзительной дрожью, а затем разом прекратилось. Иван, немного выждав, вышел из совершенно пустой к тому времени пивнушки и, зажмурив глаза от низкого, ещё не севшего солнца, увидел Духа. Тот стоял над большой, невесть откуда появившейся вмятиной в асфальте размером с грузовик, зачем-то держа в руке свой крокодиловый бумажник. Вокруг ямы в совершеннейшем беспорядке валялись автомобильные детали: части разорванного мотора, битое стекло, обрывки резины, гнутый номер, оторванный погон и фуражка без козырька. Весело журчащий весенний ручей, отсвечивая серебром на закатном солнце, бодро стекал на дно ямы, исчезая в отверстие на дне.
Поочерёдно вынимая из бумажника купюры, Дух ловко сворачивал из них бумажные кораблики и опускал лодочки в бурлящую воду. Глаза его были полны слёз…

(Продолжение следует)