Ночь перед первым рабочим днём прошла плохо. Снился кошмар в виде Антона Семёновича Макаренко грозящего мне револьвером. Из расстегнутой ширинки великого педагога торчала ухмыляющаяся бородавка в длинном цветастом галстуке.
Ранним утром я, в наглаженной кофточке и самой лучшей юбке, помня известную педагогическую аксиому о том, что должна произвести самое неотразимое первое впечатление на воспитанников, предстала перед бородавчатой начальницей. Окинув неодобрительным взглядом мой наряд и, загадочно хмыкнув, она препоручила меня старшему воспитателю.
Старшим воспитателем оказалась ничем не примечательная сухонькая женщина в великоватых ширпотребовских джинсах. Из ворота линялой и растянутой кофты неопределённого цвета высовывалась тонкая морщинистая шея, делая её похожей на черепаху Тортиллу. Однако, как в последствии я убедилась, это было обманчивое впечатление. По повадкам и стремительным движениям её скорее можно было сравнить с коброй, жалящей насмерть.
- Меня Анна Васильевна зовут. Можно просто Аня. Первое время со мной будешь работать. На младших мальчиках. Впитывай что к чему, осваивайся. А сейчас на подъем пошли – буркнула она и мы почти бегом прогарцевали по мрачным, выкрашенным до самого потолка тёмно-синей краской, коридорам.
На секунду переведя дух перед высокой двухстворчатой дверью, она толчком распахнула её так, что обе створки с треском врезались в стены. Тяжёлый и ни на что не похожий запах ударил в нос. Это была сложная смесь ароматов гнилых тряпок, старой обуви, пота, хлорки и псины. Впоследствии я убедилась в том, что этот дух витал здесь везде и намертво въедался в стены, одежду и тело.
- Паадъёёём! Хватит дрочить! Быстро просыпаемся! На зарядку! – истошно заорала Анка в утренний полумрак и включила свет.
В жёлтом свете голых лампочек свисающих с потолка на длинных шнурах я увидела ряды кроватей, на которых копошились живые существа при ближайшем рассмотрении оказавшиеся худосочными подростками в огромных синих трусах и вытянутых серых майках. Короткая, «под ноль», стрижка делала их всех похожих на одно лицо. Нехотя вставая с постелей, они выстраивались в проходе между койками. Своими заторможенными и сонными движениями подростки напоминали одновременно живых роботов и тюремных заключенных из итальянских фильмов про мафию.
Откуда-то появился бойкий вертлявый мальчонка, встал спиной к нам, и звонко, с замашками профессионального конферансье, объявил:
- Утренняя гимнастика! Ходьба на месте! Раз-два, три-четыре, раз-два, три-четыре…
Словно зомбированные, все обитатели спальни, а их было не меньше сорока человек, дружно топнули босыми ногами и стали маршировать на месте. После последовали рывки руками, наклоны и вращение туловища. Вся зарядка заняла не более пары минут. На протяжении всего этого времени Анна Васильевна стояла, скрестив руки на груди и, с видом Наполеона проводящего парад своих войск, наблюдала за этим действом.
С полотенцами и зубными щётками в руках подростки вереницей потянулись мимо нас и исчезали в беспрестанно хлопающей двери напротив. По изображению пузатого младенца писающего в ночной горшок, я догадалась, что там находится мужской туалет и по совместительству, очевидно, умывальник.
Неожиданно Анна резво скакнула к проходящему мимо мальчонке и отвесила ему звонкий подзатыльник:
- Ты опять, гадёныш, онанизмом развлекал всех! Я всё знаю!
Подросток от удара с ускорением вылетел в коридор и плаксиво закричал оттуда:
- Онанизм, это, между прочим, болезнь, Аннавасильна!
- Ах ты тварь! Я тебя счас вылечу от этой болезни! – с необыкновенной прытью воспитательница помчалась за своим подопечным и скрылись за дверью туалета.
Оттуда послышалась ругань и истошные вопли.
В растерянности я вышла из спальни и, не зная что делать, остановилась посреди коридора. Из дверей соседних помещений шаркая ногами в одетых на босу ногу ботинках выбредали сонные интернатовцы более старшего возраста.
Вдруг кто-то резко задрал мне сзади юбку. Я, машинально схватившись за подол, пулуприсела и оглянулась. Ухмыляясь и едва сдерживаясь от хохота, за моей спиной, как ни в чем не бывало, проходило несколько подростков. В другом конце коридора раздался издевательский свист и дикий гогот.
Пунцовая от стыда я не знала что делать. Вид моей попки с задранной юбкой и в самых лучших кружевных трусиках был совершенно не подходящий для этого заведения. Вся добросовестно изученная мной педагогическая теория не давала ни какого ответа на вопрос о том, как поступать в таких случаях.
Между тем, здоровенные, неизвестно откуда взявшиеся хлопцы крепкого телосложения с аккуратными прическами, издевательски-приветливо здоровались со мной:
- Здравствуй… (долгая пауза) – те!
Получалось так, что они вроде бы обращаются ко мне на «ты» говоря «здравствуй…», но добавив «-те», формально получалось что на «вы».
Вдруг, с ужасом я заметила, что рослые юноши в белоснежных майках и трусах, плотно обтягивающих их мужское достоинство, берут меня в кольцо. Мне стало страшно. Со всех сторон слышалось:
- Вы к нам новой воспиткой?
- А ничего так – хорошенькая…
- Как вас зовут?
- Юбочка клеевая и трусняк ништяк…
Cпиренька... девочка моя... что же тебе довелось испытать...
10.07.2009 17:32:03
№4
интерееесна..маладетц..не тами с продалжением, панила?( борза так)
10.07.2009 17:43:46
№5
Классно, Спирохета.
Очень доходчиво объяснила почему эту мразь надо пиздить при каждом удобном случае.
Кстати, сразу стало также ясно и то, почему Анька в джинсах.
10.07.2009 18:10:54
№6
щя зачту.
10.07.2009 19:11:29
№7
Эпизод с юбкой почему-то стойко проассоциировался со встречей новых авторов на гондурасе - авторов женщин. Ну очень похоже.
10.07.2009 19:12:20
№8
Да уж. Хорош написано - давай скоре продолжение!!!
10.07.2009 19:12:39
№9
Кто еще хочет комиссарского тела?
10.07.2009 19:14:25
№10
сегодня просто праздник какой-то
щас зачту
10.07.2009 19:19:53
№11
Спиря, мне за тебя страшно
10.07.2009 19:20:27
№12
интригующе написала, зачотно
10.07.2009 20:21:50
№13
Прекрасно написано! жду континуя, как песда не скажу кого
10.07.2009 21:41:26
№14
Ну и страсти оказываются творятся в интернатах. Почему то продолжения хочется с добрым концом.
10.07.2009 21:46:02
№15
В интернетах...
10.07.2009 21:50:06
№16
Интернет, он один такой. Большой и кросивый. Один, един и неделим.
А интернатов, интернатов, этих много. Оооо! Очень много.Да.
