ИВАН ДУРАК (ХРОНИКИ СЛЮНТЯЯ). Восьмая. ЖЕРТВА АБОРТА Рассказы всякие::ОПАРЫШ
Какой-то прощелыга- француз в свое время написал, что оргазм- это маленькая смерть. Я, конечно, не так изящен в словоблудии, но скажу так: видно это самый французишка ни разу не блевал с жесткого похмелья из окна пятиэтажного дома, где проснулся после трехдневной пьянки в одежде, но без наличия одного ботинка. Маленькая смерть, ха… А каково когда тебя выворачивает наружу и вчерашние сосиски, которыми ты закусывал с безликими собутыльниками у продовольственного магазина, вылезают из твоих ноздрей пухлыми косицами? Каково, когда, то, что раньше было кислым винегретом, падает к твоим ногам красным ливером, и голова готова взорваться дедовской гранатой? Французы, тоже мне. Права была Машка, ох как права!
Маша, Машенька, милый мой ребенок, где ты сейчас, с кем ты? Ну, ладно, опять я отступаю от темы, ибо речь здесь пойдет не о Машке, а о Светке.
Со Светкой у меня была маленькая интрижка. Совсем маленькая. Пьяная предновогодняя вечеринка, диван в редакции. Честно говоря, слабо помню. В дальнейшем мы не поднимали эту тему и продолжали делать вид, что ничего не было.
Каково же было мое удивление, когда буквально через месяц после достопамятных событий Светка вдруг ни с того ни с сего бросилась ко мне на шею, когда я стоял в курилке и начала заливать слезами свитер.
-Свет, что такое?
-Вань… - она сочно сморкнулась и подняла на меня свои болотистые глаза. – Я беременна.
Раньше я не понимал выражения «внутри меня все рухнуло», но в тот момент я как никто другой осознал его истинный смысл. Рухнуло действительно все. Мой тихий, спокойный быт, утреннее пиво и вечерние сто грамм, рухнули посиделки с Шумиловым и милые моему сердцу разговоры с Семеном у нашего любимого магазина. Невидимый сорняк в считанные секунды вырос в глубине моего сердца и начал бомбардировать липкими порами тревоги и возрастающей угрозы. Мозг же неровно пеленговал о предчувствии скорой гибели через семейный быт и коросту ответственности. В голове заискрилось, зацвело всеми цветами радуги психоделическое слайд–шоу: тапочки в форме мохнатых утят, курение на лестничной клетке, список покупок, магазины эконом класса и он: большеголовый, вечно требующий пищи (внимания, ласки), смотрящий на окружающий мир с открытым ртом, в котором исчезает моя получка, ребенок.
-Свет, это…
Светка еще раз высморкнулась.
-Да нет, ты не то подумал, не твой это ребенок.
Кто–то невидимый, но от этого не менее могущественный, вдруг нажал на всесильном пульте дистанционного управления кнопу «перемотка», заставив меня выпрямиться и отстраниться от Светки.
-Точно? – осторожно спросил я.
-Точно.
-А откуда ты знаешь? Это что, знаменитая женская интуиция в действии?
-Скорее наблюдательность. У тебя тогда не встал.
Я невольно опустил взгляд на ширинку и расслабился. Вот и ладушки, вот и хорошо. Подвел, когда надо. Спасибо тебе, верный друг и товарищ.
-Понимаешь, это его ребенок, бывшего моего - летчика. Мы с ним вроде как расстались уже, но как-то он зашел, слово за слово. Сам понимаешь, не маленький. А у меня мужика уже три месяца не было. Ну…- морзянкой затараторила Светка.
-Ясно. И что делать будешь?
Светка попросила у меня сигарету.
-Аборт.
-Тоже вариант, - заметил я.
Судя по выражению Светкиного лица, она не ожидала от меня такой реакции, думая, что я начну лепить ей старое как мир: «а, может, подумаешь», «ты точно решила?».
-Слушай, Вань, мне одной страшно идти. Ты мне компанию не составишь? Я уже на прием записалась.
-А без меня никак?
-Вань, -она сделала такую гримасу, что на ее переносице появилась глубокая морщинка. – Я тебя о чем нибудь, когда нибудь просила?
-Семену лучше предложи, знаешь же, он к тебе в некотором роде неравнодушен.
-Вань, - в ее голосе заиграли командирские нотки.
-Ладно-ладно. Когда?
-После работы.
***
От Светки исходили какие-то особые флюиды. Несмотря на неприметную внешность, было в ней что–то животное, привлекающее нормального половозрелого мужчину. Мужики крутились вокруг нее рождественским хороводом, но Светка, находясь в состоянии постоянной проблемы выбора, никак не могла отдать предпочтения кому-то одному. И это при том, что главной целью своей жизни она считала замужество и преклонялась перед барышнями, вовлеченными в институт семьи. Например, восхищаясь одной из своих знакомых, она завистливо охарактеризовала ее:
-Уже второй раз замужем!
Норов она имела сварливый, была известной скрягой, и искренне верила в то, что является весьма опытной в амурных делах мадам.
-Ты со мной еще поспорь, с человеком, потерявшим девственность в 13 лет, - атаковала она любого, кто хоть на миг засомневался в ее компетентности.
Именно с этим человеком, не умолкающим ни на секунду, насквозь пропитанным «бабьей бабавитостью» мне прелагалось провести остаток дня. Спасибо тебе всевышний, я тоже тебя люблю.
-Смотри, нет, ну что за безвкусица - юбка с карманами, - фыркнула Светка, разглядывая фигуру барышни шедшей в расстоянии метра от нас. - Вырядилась, как пугало. Думает, что мужикам это понравится?
Светка ни в коей мере не походила на жертву предстоящего аборта. То и дело хихикала, рассказывая пошлые, несмешные анекдоты, держа в одной руке сигарету, а в другой рожок мороженого.
-Вань, тебе такая юбка нравится?
-Ну, так, нормальная юбка.
-А тебе вообще, что в женщинах не нравится?
Светка незаметно взяла меня под руку.
-Не задумывался что-то.
-Как?!
-Так, обыкновенно. Что ты ко мне пристала?!
-Странно. Вот моему летчику не нравились курящие и еще не любил, когда я с другими общаюсь парнями. Ревнивый был, уууууу!
-Не без повода, - отметил я.
-Что? – Светка сделал вид, что не расслышала.
-Да так, ничего.
-А у тебя как с женщинами?
Я ведром соскользнул с коромысла ее руки.
-Нормально.
-Ни с кем не встречаешься?
-Ни с кем.
-А хотел бы?
-Не думаю.
Светка затушила сигарету в урне, и мы продолжили вояж.
-Только не говори, что жениться мне пора, - отрезал я, увидев ее открытый рот.
-Я и не говорю. Вот пришли мы уже.
***
Как ни уговаривала меня Светка, но вовнутрь идти я отказался, оставшись ждать во дворе. Стоило ее силуэту скрыться за стеклянной дверью, я рысью метнулся к ближайшему ларьку и приобрел две бутылки пива. Вспомнив о том, что за день так ничего и не ел, присовокупил к ним пакетик чипсов, и присел на лавочку.
Было начало февраля, и желтое морозное солнце игриво отражалось в моих бутылках. Я вскрыл первую и припал губами к горлышку. После четвертого глотка последовала ожидаемая отрыжка.
-Блеск, - вслух сказал я и захрустел чипсами.
-Как допьете, бутылочку сюда, за урну, положите, - попросила проходящая мимо бабулька.
-Без проблем.
Самое странное, что из большинства моих знакомых барышень в омут семейной жизни окунулись именно те, от которых я ожидал этого в последнюю очередь. Оторвы, скандалистки, лощеные интеллектуалки с повышенным самомнением в итоге нашли счастье (успокоение) среди гор немытой посуды, мужчин, тушащих сигаретные окурки в цветочных горшках, и не в меру требовательных детишек. Такие же, как Светка, в чьи головы еще в детстве был встроен чип с программой «плодить и размножаться», остались за бортом. Несправедливость, скажете вы, я же классически промолчу.
Если говорить обо мне, то серьезные (если их так можно назвать) отношения наличествовали в моей жизни четыре раза. Думаю, не будет зазорным, если я опишу их ниже.
Анечка - первая, первый же курс института. Черненькая, с маленькой грудью и большими амбициями. С ней мы долго и часто беседовали о разных пустяках, пили пиво и взаимообучались сексуальными потехами. Позже я осознал, что большее удовлетворение нахожу в совместных пьянках с ее папашей–художником, и порвал отношения. А папаша у нее был душевный и водку на березовых почках настаивал знатную.
Вторая. Настя «Забосвод». Так ее прозвал один из моих институтских собутыльников, на вопрос о качестве Настиных услуг ответивший:
-Аж зубы сводит.
Настя не обладала ни красотой, ни обаянием, и слыла честной давалкой, коей на деле и являлась. Меня она почему-то считала своим парнем, над, чем и потешались прочие ребята. На четвертом курсе Настино тело с перерезанным горлом нашли в канале. Доподлинно о причинах ее смерти ничего не было известно, только то, что на похоронах кто-то обмолвился то ли о героиновой подсидке, то ли о ревнивом любовнике-дагестанце.
Далее - Даша, девушка из обеспеченной семьи, старше меня на четыре года. Водила меня зачем- то по дорогущим ресторанам и любила хорошенько приложиться к бутылке. У Даши была большая собака, помесь овчарки с черт знает чем, которую ей подарили родители в надежде на то, что животное отобьет у дочки пагубную тягу к алкоголю. Обычно на прогулку с собакой мы брали три бутылки сухого и рассекали по ночному парку. В одну из таких прогулок Даша не справилась с управлением, и милый песик протащил ее на поводке («кто кого из них вывел гулять?») по грязной горке с последующим спуском в пруд. Во время столь крутого виража Даша лишилась трех зубов и сломала ребро. Но расстались мы с ней уже после ее выхода из больницы.
Дальше была Машка…
Нет, ну, конечно, всплывали какие- то незначительные связи из разряда «сунь – вынь», но после Машки, я так и не обрел свою вторую половину. Может, время не пришло, а может, просто перегорел…
***
Я задремал, а когда проснулся, рядом стояла Светка. Она слегка покачивалась (видимо, наркоз еще не отпустил), в руках дымилась сигарета.
-Пойдем выпьем, - сказала она в сторону, даже не посмотрев на меня.
Я согласился.
В кафе взяли бутылку водки и два салата. Светка молчала.
-Рассказать? – она медитативно водила вилкой по тарелке, как будто пыталась вспахать его поверхность.
-Расскажи, - я скрутил пробку и разлил.
Мы выпили.
-Еще налей.
-Может, не надо? – спросил я. – Ты же после наркоза…
-Налей, Ваня, - она поставила рюмку рядом с моей и улыбнулась одними губами.
Мы выпили. Светка немного склонила голову на бок, было видно, как нервно вздрагивают ее желваки, как будто пережевывая ненужные эмоции.
-Захожу в гинекологическое отделение, - начала она, - говорю: «У меня назначено». Медсестра говорит: «Сиди и жди». Через пять минут врач заходит, и мне с порога: «О, детоубийца на аборт пришлепала!». Я ему: «Что вы так сразу, ведь обстоятельства разные бывают. Ну, не могу я сейчас детей рожать». А он: «У всех у вас одна отговорка». Переодеваюсь, иду в операционную. Он на меня, как на врага народа смотрит, врач этот, а я иду по холодному кафелю, прям как на расстрел, понимаешь. Всю трясет.
Светка жестом показала на бутылку, я налил.
-Ложусь на кушетку, а слезы так и льются. Говорю: «Страшно мне, дяденька». А он: «А ебаться не страшно было?» - она залпом опрокинула рюмку. – Укол сделали. А перед тем как вырубилась, все по сторонам смотрела. Там на трех кушетках еще тетки лежали, немолодые все уже. После аборта. У всех глаза навыкате, кумарит их. Одна все спрашивала: «Доктор, а у меня кто был мальчик или девочка?». Другая орала что-то про «мужиков-сволочей». А третья так тихонько плакала и просила: «Доктор, доктор, ну убейте меня, убейте». Очнулась от нашатыря, быстро собралась, и бегом оттуда.
Я сдержался от комментария.
Светка поправила сбившуюся прическу и, прикусив нижнюю губу, сказала:
-Вот так все и было.
-А он знает? – почему-то спросил я.
-Летчик-то, - он небрежно махнула рукой, - нет. Да и незачем ему знать.
Она глупо взмахнула пушистыми ресницами и взяла меня за руку.
-Вань, как ты думаешь, а что со мной будет?
-В каком смысле?
-Я же, - она заговорщиком наклонилась в мою сторону, - ребенка своего убила. Думаешь, ТАМ меня простят?
-Наверное. Отмажешься.
Светка невесело улыбнулся, и дотронулась до моей щеки. Я почувствовал набегающий ветерок неловкости и поэтому потянулся к бутылке. Видя, что она накрыла свою рюмку ладонью, я налил только себе.
-Ладно, пойду я, - она порылась в сумке и бросила на стол тысячную купюру. – Ты не провожай меня, посиди еще, выпей за мое здоровье.
Шатаясь маятником, она пошла к дверям.
-На моторе, наверное, поедет. Нам по пути. На хвост, что ли, упасть? – пронеслось в голове, но я решил, что целесообразней будет допить бутылку.
