Приснилось мне ночной порою, как я, лет через десять, вроде, при новом,победившем, строе, вдруг стал настолько неугоден, что должен, сидя под засовом, страдать от голода и жажды, и быть прилюдно колесован в утеху правильных сограждан. "Театр полон, ложи блещут" на шоу "Колесо Фортуны", и плебс, любя такие вещи, фаршировал собой трибуны. Они пришли, чтоб насладиться моей агонией, бесспорно: в ряды заказывали пиццу, хрустели истово поп-корном. И главный, следуя наказу, с присущим всем чекистам тактом просил меня: не сдохни сразу, пусть будет хоть с одним антрактом! А у меня-то в голове лишь одна мысля - сорвать им номер. Сказал я: "Хуй вам, а не зрелищ!", и, выпив яду, тут же помер.