Начало здесь: http://www.gonduras.org/index.php?a=1535

На днях прочитал свой старый дневник и посмеялся над юношескими записками…
Да, что там говорить, молод был я и глуп…
Чудом Божественное Провидение хранит меня.
Хранит для чего? Я уверен - для великих дел и свершений. Маркиз де Сад сумел прославиться. Чем я хуже его?


…С тех пор, как забросил писать свой дневник, прошло больше пяти лет. За это время успел окончить пединститут и на днях получил диплом, где написано о том, что я являюсь Учителем. Педагогом. Человеком, воспитывающим детей. Это большое событие в моей жизни. Впереди любимая работа и целая жизнь, полная новых ощущений и приключений…

…Да, я маньяк и, имея солидный багаж знаний, полученный за годы учёбы, способен вполне здраво оценить себя и свою личность.
Юношеские комплексы по поводу моей сексуальной ущербности и неполноценности остались в прошлом. Сейчас, осознавая себя настоящим Маньяком (именно так - Маньяком с большой буквы) я знаю о том, что Я не такой как все.
Ну и что из этого?
Я волк в человеческой стае. Да, мои врождённые сексуальные наклонности доставляют боль и муки другим человеческим существам. Но, дорогие мои соплеменники, скажите на милость: чем я хуже (а может быть лучше?) какого-нибудь олигарха? Взгляните: чем олигарх, бездумно прожигающий миллионы для своего удовольствия в где-то курортном Куршавеле, лучше меня? Он получает удовольствие за те деньги, которые он недоплатил своим рабочим, оставляющим последние крохи здоровья во вредных цехах. Дети этих рабочих вынуждены дышать смертоносными газами, выбрасываемыми из труб фабрик и заводов и медленно умирать оттого, что у родителей элементарно нет денег на лечение.

А чем лучше меня государственный чиновник, который обрекает на голодную смерть и муки сотни тысяч пенсионеров? Так что, дорогие мои, давайте не будем ханжами – я, Маньяк, для своего удовольствия причиняю боль только единицам, а сколько боли и мучений, для удовлетворения своих утех, причиняют другие на вполне законных основаниях? Их имена известны всем, но они, по непонятным причинам неподсудны, хотя их руки, пускай и косвенным образом, по локоть в крови…

Где логика господа?
Что далеко за примерами ходить! Вы, лично имеете денежки? Уверен, что да. А разве они не нажиты за счет чужой крови? Только не надо в праведном гневе раздувать щёки и брызгать слюной. Пусть вам платит зарплату хозяин, но не наживается ли он за счет других? Подумайте, проанализируйте всю эту пищевую цепочку и обязательно на другом конце её окажется жалкое умирающее и страдающее существо…

Впрочем, я отвлёкся. Всё это до меня уже сказал и написал старина Карл Маркс- милый старый алкоголик и педофил. Я не собираюсь ни перед кем оправдываться – моя цель в том, что бы так же, как и многие миллионы человекообразных приматов, жить и получать от жизни удовольствие. Только мои удовольствия немного специфичны и почему-то осуждаются большинством. Но это не значит то, что я не имею на них права. Имею, и не в меньшей степени чем все вы!

Сейчас я стал гораздо умнее. Все мои приключения (именно так я называю свои сексуальные утехи) тщательно планируются. Я даже составил жёсткий график – не более одного приключения в год. Если чаще, то это становится опасным, а своей жизнью и свободой я очень дорожу…

* * *

Вот одно из давних приключений, которое научило меня многому:

…После первого курса нас, в обязательном порядке, посылали на практику в детские оздоровительные лагеря. Вожатыми работать. По вполне понятным причинам я не стал отказываться от работы в младшем отряде и вскоре имел счастье общаться с прелестными маленькими созданиями в возрасте от 8 до 11 лет. С огромным удовольствием я бегал вместе с ними, одетыми в одни маечки и трусики утром на зарядку, купался в мелком бассейне, играл в наивные детские игры. Мне нравилось качать девочек на больших качелях – их коротенькие юбочки кокетливо взметались вверх, на короткий миг обнажая крепенькие загорелые ляжечки и светлые треугольнички плавочек. В эти минуты я ощущал болезненное головокружение и ноющую, мучительную боль в паху.

Мне приглянулась маленькая красавица Оленька - белокурая, смешливая, с прелестными лукавыми глазками. Особенно возбуждало то, что сквозь тоненькую ткань платьица явственно проглядывали крохотные бугорки маленьких сосочков. Больше всего на свете мне хотелось осторожно погладить их подушечками пальцев и слегка прикусить зубами. Маленькая бестия словно чувствовала мою любовь к ней и часто доверчиво брала меня за руку, рассказывала о своих маленьких тайнах, а вечерами просила посидеть рядом и рассказать какую-нибудь страшную сказку. Таких сказок я не знал и поэтому рассказывал ей про прекрасных принцев на белых конях, про мужественных капитанов, приплывающих под алыми парусами и тому подобную романтическую чушь.
Гладя её нежные тонкие волосёнки во время этих рассказов, я всё больше хотел её и с трудом сдерживал себя…

…В тот вечер было полнолуние. Своим голубоватым и загадочным светом ночное светило всегда приводило меня в состояние непонятного экстаза и волнения. Позже, в научных трудах по патопсихологии я нашёл вполне понятное объяснение связи между фазами луны и обострением своих сексуальных чувств, но тогда я этого ещё не знал.

Мучимый непреодолимым состоянием крайнего возбуждения, глубокой ночью я осторожно прокрался в спальню девочек.

В лунном свете личико Оленьки было как никогда прекрасным. Осторожно взяв её на руки, вынес из помещения. Проснувшись, она узнала меня, весело рассмеялась и ласково обвила шею руками.

- Куда вы несёте меня? – прошептали милые губки мне на ухо.

- Нас с тобой Оленька, ждёт самое прекрасное приключение в нашей жизни, – ответил я и крепче прижал маленькое трогательное тельце к своей груди.

Путь был мне хорошо известен. По тёмной лесной дороге прошли через берёзовую рощу и через полчаса вошли в светлый, залитый белёсым лунным светом, сосновый бор. Я свернул с наезженной колеи и шел в направлении, которое мне подсказывала обострившаяся до предела интуиция.

Оля всё это время доверчиво спала в моих руках, изредка открывая глаза и сонно что-то бормоча про прекрасного принца и капитана.

Вскоре мы подошли к известному только мне месту, я положил свою возлюбленную на мягкий ковёр из сосновых иголок и осторожно стал снимать с неё ночную рубашку. Вдруг она проснулась, испуганно вскрикнула, забилась в моих руках с неожиданной недетской силой и полоснула по лицу своими острыми коготками. Меньше всего я ожидал от неё такого коварства и машинально ударил по щеке. Громкий плач резанул уши и пронзительно-истеричным эхом пронёсся по вершинам сосен. Чтобы заглушить эти звуки пришлось слегка придушить её и только потом насладиться детским телом. Мой, не слишком большой, но твёрдый как камень, член легко раздвинул упругую плоть и упёрся в какое-то препятствие. С силой надавив, я почувствовал? что провалился во что-то тёплое и блаженное. Судороги экстаза моего тела совпали с конвульсиями Оленьки…

Однако? того блаженства, которое я жаждал испытать, не было. Ожидал я чего-то большего…

Разрядка и облегчение в паху, конечно, пришли, но чувство лёгкого недовольства во мне осталось. Огорчение от предательского поведения Ольги переполняло меня. Говорят от любви до ненависти только один шаг. И это правильно! В приступе ярости я начал рубить ставшее мне ненавистным лицо и тело на куски сапёрной лопаткой, предусмотрительно захваченной с собой. После этого выкопал на этом же месте неглубокую яму и положил туда бесформенные куски мяса, соединённые лоскутами кожи и сухожилий, не перерубившиеся тупым металлом. В призрачном лунном свете кровь казалась абсолютно чёрной. Мне это показалось символичным. У этой мерзавки даже кровь не алого, а чёрного цвета!

Теперь предстояла нелёгкая задача перенести на место могилы находящийся неподалеку огромный муравейник, который ещё давно был запримечен мною.

Не обращая внимания на укусы, я насыпал на свою куртку кишащую муравьями труху, переносил её и тщательно возводил новый конус муравьиного жилища на том месте, где лежало то, что некогда было симпатичной маленькой девочкой.

…Светало. Накатилась жуткая усталость от пережитого волнения и непривычной работы. В последний раз оглядев перенесённый на другое место муравейник я засунул в его середину сапёрную лопатку и поспешил в лагерь…

* * *

…Тяжкие испытания были впереди. Естественно, я попал в круг подозреваемых по делу об исчезновению девочки. Хотя у меня была уверенность в том, что тела под муравейником никогда не найдут даже с собаками, волнение не покидало меня. Выдуманная история о появлении царапин на моём лице не убедила следователя…

… Когда удар милицейского ботинка в пах заставил меня согнуться, неожиданно пришло облегчение и понимание того, что эта боль есть наказание и искупление за тот грех, который я совершил в ту лунную ночь в сосновом бору. Я понял, что Божественное Провидение через муки боли простило меня и дало право получать удовольствия в дальнейшем. Я улыбался следователю и просил его бить меня ещё…

…О пребывании в СИЗО мне вспоминать не очень хочется. Там я прошёл все круги ада. Если физическая боль приносила мне неизъяснимое удовлетворение, то моральные унижения в камере свыше моих сил…
Я навсегда возненавидел гомосексуализм и все его проявления в любых видах…

…Через какое-то время меня выпустили из-под стражи за недостаточностью улик…
Из-за этого случая пришлось перевестись в другой пединститут в другом городе.

* * *

Должен сказать о том, что искренне писать дневник оказалось нелёгким делом. От описанных воспоминаний я сейчас разнервничался и вновь возбудился. Тёмная сила непреодолимого влечения властно требует от меня новых приключений…
Луна скоро будет в полной фазе… Ждите!