Начало здесь:
http://www.gonduras.net/index.php?a=6606
http://www.gonduras.net/index.php?a=6611
http://www.gonduras.net/index.php?a=6615
http://www.gonduras.net/index.php?a=6619
http://www.gonduras.net/index.php?a=6625
http://www.gonduras.net/index.php?a=6630
http://www.gonduras.net/index.php?a=6635
http://www.gonduras.net/index.php?a=6639
http://www.gonduras.net/index.php?a=6642
http://www.gonduras.net/index.php?a=6647
http://www.gonduras.net/index.php?a=6649
http://www.gonduras.net/index.php?a=6654
http://www.gonduras.net/index.php?a=6660
http://www.gonduras.net/index.php?a=6662
http://www.gonduras.net/index.php?a=6668
http://www.gonduras.net/index.php?a=6675
http://www.gonduras.net/index.php?a=6682
http://www.gonduras.net/index.php?a=6691
http://www.gonduras.net/index.php?a=6694
http://www.gonduras.net/index.php?a=6697
ххх
Словарь Матвея
1. Папа- ты-ты, да, ты, иди сюда
2. Тетя – все еще тетя
3. Дядя – типа тети, но больше и не такой красивый
4. Баба – бабушки, обе
5. Тпруа – теперь только гулять
6. Бррр – автомобиль, транспортное средство, и теперь уже даже самокат.
7. Ка – сковорода, казан, кастрюля, картошка, каша, мед.
8. Си – сыр, сок, суп
9. Ситы – цветы
10. Ав – собака
11. Мау – кошка
12. Га-га – гуси
13. Га-га – утки
14. Ко-ко – курица, яйцо
15. Го-го-го – лошадь, а ну, покатай меня, как в детстве, старик
16. Ауо-айя – тебя к телефону, можно я сниму трубку?
17. Кохь – кофе
18. Сека – как щекой была, так и осталась
19. Гол – мяч
20. Пия-пия – мышь
21. Пай – упал
22. Ай – горячо, жуть
23. Ие * - все еще Ира
24. Пкап-пка – дождь
25. Пока – пока
26. Кука – кукла
27. Как-как – часы
28. Сета – Света
29. Се – теперь не только деньги, но и фен
30. Кеки – кексик
31. Кар – ну да, ворона
32. Пя – пять
33. Се – сердце
34. Хма – блин, опять сломал
• Далась тебе эта Ира, сынок, раздраженно спрашиваю я, достал ты меня уже ей, но он только и делает, что долбит меня с утра до вечера – Ие, Ие. Это невероятно просто, считаю я, потому что прошел почти год, как он ее видел, и я ее видел, а мы оба ее не забыли: во многом благодаря Матвею, чего уж там, исключительно из-за него, потому что я бы о ней и через месяц не вспомнил, девушка-то она красивая, и человек, может, хороший, и сжимать умеет ого-го как! Да только я чересчур устал для того, чтобы в кого-то правда вцепиться.
Тем не менее, я слышу «Ие, Ие», каждый раз, когда мы вспоминаем море, а вспоминаем мы его каждый раз, когда видим песок, каждый раз, когда мы видим солнце, каждый раз, когда видим воду, каждый раз, когда видим девушку с длинными волосами, каждый раз, когда видим девушку, каждый раз, когда видим бумажку, каждый раз, каждый раз. Я бы и рад позвонить ей, но, знаешь, малыш, женщины такой своеобразный народ... наверняка она обиделась на нас с тобой, мы ведь за год так и не удосужились с ней встретиться, а последний раз звонили ей месяца три назад, а какой женщине, даже если она юная девушка, понравится, когда ее летом потрахают на пляжу пару раз, а потом ускользают от встречи, тут что хочешь в голову полезет, какие угодно мысли, может, он меня избегает, думает она, а, поскольку она еще и молода, она наверняка так думает, и решает, что ж, еще один, который пользовался, да забыл спасибо сказать, и, наверняка, у нее уже есть кто-то другой, поэтому, Матвей, мальчик мой, перестань ныть это «Ие, Ие» и пошли из парка, уже холодает.
Я, так и быть, позвоню ей раз, один только раз, но если она не вспомнит меня с первого раза, и мне будет страшно неловко и обидно, и ей будет просто неловко, то, чтоб тебя, виноват в этом будешь ты, понял? Мне смерть как надоело звонить женщинам, которые меня забыли, я за тридцать бля лет, кому только не звонил так, испытывая нередкие приступы отчаяния и депрессии, и ни одна толком меня не вспомнила, ни одна, я, конечно, утешаю себя мыслью, что они, сучки, так мне мстят – ну, сам понимаешь, я когда-то обошелся с некоторыми из них некрасиво, теперь они мстят мне, мелко и больно, как только умеют женщины, мстят, но самое страшное, думаю я, если они мне не мстят, а правда я для них даже не воспоминание, а воспоминание воспоминания.
Звучит красиво, сынок, но, поверь, на деле ничего приятного в этом нет, а есть только боль и пустота, вроде той, которую мне оставила твоя мама, да будут благословенны ее длинные волосы, которые она остригла, и которые для меня всегда с ней, даже когда ее уже нет рядом с нами. Алилуйя, малыш, алилуйя, давай воспоем хвалу твоей маме, ведь она оставила мне тебя, наверняка, как только женщины умеют, с целью мелко и бестолково отомстить, а получилось-то все совсем не так, получилось, что мы с тобой друзья не разлей вода, и даже призрак твоей мамы нас теперь объединяет, а вовсе не стоит между нами прозрачным стеклом, которое отгородило нас с тобой в московском отеле – ты помнишь? ну и задница у нее была, ого-го! - от зимы и метели, от снега, выпавшего весной, ну, что за сумасшедший город, эта Москва, и что за люди в нем живут, если они согласны подставлять голову снегу в апреле. Снег в апреле... Бог ты мой.
Единственный положительный момент я, положим, вижу в этом только благодаря ассоциациям с Рождеством, великим католическим праздником, - а твой папа был католиком до тех пор, пока не задумался о догмате насчет непогрешимости Папы Римского, и не счел его вызывающим в первую очередь для Бога, - которое тоже осыпано ватой, которое тоже осыпано елью, которое тоже осыпано снегом. И, глядя через стекло на снег, глядя в стекло на твое отражение, спящего тебя на гостиничной кровати, глядя на отражение обнаженной Оли и обнаженного себя, я думал о Рождестве и о том, что, возможно, когда-нибудь мы с тобой и позвоним Ире, так хорошо обошедшейся с нами тем летом. Так что, прошу тебя, перестань ныть это «Ие, Ие», ты же знаешь, как я не люблю нытья, и собирай свои игрушки, собирай машинки, собирай самосвал, и посмотри в мои глаза своими, печальными и всезнающими, как у Бога, и поцелуй меня, пожалуйста, вот умница, молодец.
ххх
Толкование сна номер 209: присниться кому-то*
«Дорогой Николай!
Ей Богу, такой удачи, как Вы, у меня в этом году не было, а я, без ложной скромности, в день растолковываю по пять-шесть снов, несмотря на то, что требует это серьезной вдумчивой работы, по тяжести сравнимой разве что с трудом каменотеса в шахте. Говорю так не ради красивого сравнения: я ведь когда-то и правда был каменотесом. Многие снится людям, Николай, но чтобы им приснилось, будто они кому-то снятся...
Знаете, дорогой друг, размышляя над вашим сном, я прочитал множество литературы, и даже обратился к своему учителю, который давно уже бросил практику, осев в Гималайском предгорье. Разумеется, мы общались астрально: это я предвосхищаю вопрос, как именно можно связаться с гималайским предгорьем. Нет, конечно, ни телефонов, ни почты там нет. Но для нас с Учителем это вовсе не помеха. Я вышел в парк рано утром и посмотрел на Солнце. Оно толкнуло своим лучом Учителя – ведь для Солнца все мы равны, все мы стоим на поверхности большого блина, который оно не успело испепелить 5 миллиардов лет назад, - и он обратил ко мне взор.
Я спросил его: человеку приснился сон, что он снится. Как мне растолковать его. Учитель ответил: ляг поспи.
Я так и сделал.
И мне приснился сон, удивительный сон. Я, и еще кто-то, - их было много, - стояли и смотрели на огромную Луну, а потом оказалось, что это и не Луну вовсе, а Землю, с синими-синими океанами, и четко очерченными материками. Тогда я понял, что, по видимому, умер, и стою на Луне с другими духами. Совсем рядом с Землей был виден Млечный Путь, и на нем лежала огромная ладонь. Затем я увидел Господа Бога. Это была его ладонь, и он, Бог, был молодым чернокожим мужчиной. Может быть, еще и гомосексуалистом, но я не уверен. Узнать это можно было, только спросив, а у меня язык отнялся. Итак, Бог это негр.
Меня это не раздражало.
Бог долго глядя вдаль, а потом обратился к нам. Он опустил свое лицо к нам, я обернулся, и увидел, что стою один, а за мной - огромные многоэтажные дома, очень много домов, и Господь берет их в ладони и дует на каждый дом. И тогда огни дома гаснут, начиная с окон квартир, находящихся под самой крышей. Мне обязательно надо было попасть под выдох бога, и я полетел к домам, но не успевал, хоть он делал все это медленно, а потом я все таки успел, и заплакал от того, как мне стало хорошо, когда на меня дышал молодой чернокожий Господь, и чуть не проснулся, но решил, что посмотрю, что же в этих домах.
А там не было квартир, только маленькие каморки, ярко освещенные, и в каждой было по несчастному, убогому существу – там были сумасшедшие Бедлама, которых лечили, избивая дубинками и окатывая ледяной водой, были кошки, издохшие от парши, дети, умершие от голода, женщины, убитые мужьями, муравьи, раздавленные жестокими детьми, и еще много, много существ. Бог выдыхал на них и их комнатки гасли.
Я понял, что это был конец их мучений - выдох Бога.
И я подумал, уже когда проснулся, и решил плюнуть на очарование сна, что сон этот был чересчур правильным, символическим, и его можно продать в «Сторожевую башню», но мне не хотелось этого делать. Не хотелось совершенно правильно, потому что, когда я решил все-таки принять этот сон во внимание, то понял, что еще не проснулся, и рассуждаю о том, верный сон или нет, будучи еще в состоянии сна.
И тогда меня осенило.
Вас нет, Николай. Вы – сон. Чей-то мираж.
Поэтому я хочу спросить вас: расскажите, как оно? Скажите, только честно, вы – знак? О чем вы пришли рассказать мне? Что происходит там, в мирах, которые мы не видим? В вечности, которую не чувствуем? В пространстве, которого нет? Расскажите мне о мертвых, и снах. Прошу вас, говорите...
Искренне Ваш, сотрудник астрологической службы «Опиния», Маг Второго Круга, магистр Академии Солнца, обладатель официальной лицензии толкователя снов (номер 453473937, Регистрационная Палата РМ), Владимир Лоринков»
* - квитанция на оплату получена почтой обратно нераспечатанной, с пометкой на конверте «миражи не башляют» (прим. бухг.)
Продолжение следует.
|
