От автора: Все совпадения имён, при сходстве с характером героя, не случайны.


Он стремительно ворвался ко мне в кабинет и сказал, протягивая руку:

- Здравствуйте! Виктор, можно Витёк, воин-интернационалист. Сержант запаса…
В те времена я работал комсомольским функционером, курировал военно-патриотическую работу и был достаточно опытным бюрократом. Искусство бюрократии, в чём заключается? Надо вежливо отфутболить посетителя, отказать ему, но таким образом, чтобы он ушёл довольным. В этом весь секрет! К каждому посетителю нужен свой подход. К «воинам-афганцам» - особый…

Я расплылся в самой широкой из всех моих улыбок, бодро выскочил из-за стола, и полуобняв посетителя похлопал его по спине. Доверительно, на пониженных тонах, проворковал ему в ухо:

- Привет, привет, братишка! Проходи, присаживайся, рассказывай…

Сев напротив него на стул, я подался всем корпусом вперёд. Поза, выражающая внимательность и доброжелательность к собеседнику. Главное создать хорошее впечатление. Если этого не будет, то вежливо отказать не получится. В том, что он пришёл что-то просить, я не сомневался - просто так «афганцы» в горком комсомола не приходили. Им обязательно надо было помочь выбить положенные для них льготы, урезонить начальство, которое якобы притесняло героев, или просто уладить семейный конфликт, в котором жена не хотела уважать боевые заслуги мужа. Подавив тяжёлый вздох, приготовился слушать…

- Мы никогда не должны забывать тех ребят, которые остались лежать там! Мы все виноваты перед ними – начал Виктор и глаза его подозрительно заблестели…

(«Ну, начинается…- подумал я: – Сейчас истерика будет…»)

- Надо увековечить память воинов-интернационалистов, которые не вернулись с Афгана!
Необходимо воздвигнуть им монумент, чтобы люди, молодёжь не забывали о них! Надо начать сбор средств на этот памятник. Это наш святой долг!!!

(«Эге, - пришло мне в голову: - А уж не аферист ли это? Наверное, выгоду ищет?»)

Через несколько минут разговора мне стало стыдно за свои мысли. Витек совершенно бескорыстно собирался заниматься этим делом. От меня ему нужна была только моральная поддержка и благословление. Мне идея понравилась – лишняя галочка в графе «проделанные мероприятия», никогда не мешала.

Виктор развил бурную деятельность. Он организовывал встречи, выступал на радио и телевидении, уговаривал, требовал, обивал пороги кабинетов … Деньги и добровольные пожертвования текли рекой на специально открытый счет в банке. Памятник своими очертаниями стал вырисовываться в скором будущем…

Я и весь городской совет воинов-интернационалистов, очень уважали Витька. Особенно нам запомнился случай, когда на одной из пьянок, которыми по традиции заканчивались заседания совета, он неожиданно прослезился и попросил разрешения почитать свои стихи. Помнится, притихшие, мы слушали его. Читал хорошо. Стихи были тоже очень хорошие. Про вину перед теми, кто не вернулся, кого не удалось вынести из под огня, кто кусал подушку от боли в госпитале… После стихов мы молча пили. Витёк не скрывал слёз на глазах…

К 23 февраля я, решив сделать афганцам приятный сюрприз, обратился в военкомат с просьбой поощрить активистов. Естественно, первым в списке был наш Витёк. Каково было моё изумления, когда пришёл ответ о том, что он среди воинов, выполнявших интернациональный долг, не значится!

В шоке, звоню военкому с просьбой разъяснить недоразумение. Нет, всё правильно – сержант Виктор О. служил в Читинской области и к республике Афганистан никакого отношения не имеет.

Срочно вызываю афериста к себе. Гневно встречаю его сидя в своём кресле, руки не подаю. В чём дело? Извольте объясниться, сударь! Выглядит как побитая собака. Лепечет что-то о том, что был там инкогнито, с какой-то секретной миссией… Под конец раскалываются и слёзно просит не отстранять его от этой работы. Спрашиваю, зачем ему это надо и получаю в ответ взгляд, полный праведного гнева:

- Как зачем? Ради ребят, которые там погибли! А разве обязательно для этого быть афганцем?

* * *

Прошло десять лет. Россия пережила жесточайшую перестройку. Комсомол разогнали. В следствии денежных реформ деньги со счета на памятник испарились, а сам счёт как-то непонятно ликвидировался. Впрочем, ни кому до этого дела не было…

В стране полным ходом шли непонятные реформы. Я побывал в шкуре нового русского и разорившегося коммерсанта. Ставил на « счетчик» и сам платил по процентам. Забивал стрелки и участвовал в криминальных разборках. Работал таксистом и грузчиком, чтобы прокормить семью. Наконец, устроился председателем одного благотворительного фонда. Приличный оклад, видимость работы – что надо ещё для того, чтобы встретить старость. Синекура!

Разбираю как-то утром почту. Так… Что это? Ага, приглашение на презентацию какой-то акции и фуршет. Что за акция? Сбор средств на памятник воинам, погибшим в локальных конфликтах? Очень, очень интересно…

После фуршета традиционное застолье в узком кругу.
Так-так-так, а это кто напротив сидит? Точно, он – Витек! Раздобрел, заматерел. Меня не узнаёт – я сильно изменился: вместо очков ношу контактные линзы, стильную причёску заменила короткая стрижка, приличный животик… Кто-то мне рассказывает про Виктора: майор, прошёл Афган и Чечню, имеет немыслимое количество наград но, из принципа, не носит их…
После седьмой стопки Виктор надрывно читает стихи. Про бойцов, которых он не смог спасти силой своего командирского таланта, про атаки злых «чехов», про госпиталь и медсанбат… Скажу честно - стихи хорошие, за душу берут сильно. Витёк просит прощения за слабость и плачет… Пьём не чокаясь.
Меня он так и не узнал.
Я, не знаю почему, не стал напоминать ему о себе…
Мероприятие, в итоге не удалось.
Денег на памятник ни кто жертвовать не стал…


* * *

Наши дни. Звонок друга.
- Я тут на днях с одним замечательным человеком познакомился. Тебе он тоже будет интересен. Полковник. Прошёл Афган, первую и вторую Чеченские войны. Пишет стихи, но никому их не читает…

- Слушай, его, случайно, не Виктором О. зовут?

- А откуда ты знаешь?