Иннокентий лежал на диване, телевизор призрачно мерцал голубым цветом, в окно, нервируя, барабанил дождь. Уже третий день он с трудом заставлял себя делать обыденные, рутинные дела. Депрессия навалилась, словно большой гималайский медведь, придавила его своей вонючей тушей к дивану, внедрилась в его мысли и чувства, почти полностью завладела его сознанием.
Почему всё так, где солнце? Куда делись тёплые летние деньки? Небо последние дни всё больше серело, наливалось свинцовой тяжестью, и вот его прорвало холодом и сыростью.
Квартира Иннокентию представлялась в горячечном бреду древним былинным чюдом-юдом рыбом кит. В минуты редкого забытья, мечась по скомканной, влажной пастели, он видел себя в чреве громадной рыбы-мутанта. Просыпался весь в противном липком поту и, дрожа и стуча зубами, долго сидел, не двигаясь, тупо уставившись в окно.
В этот вечер с ним произошло нечто из ряда вон, даже по меркам его последнего житья-бытья.
Иннокентий забылся тревожным нервным полусном около пяти часов вечера. Засыпал он под мерный стук надоевшего до печёночных колик дождя и поэтому, проснувшись, не сразу осознал перемену, произошедшую за окном.
Он медленно встал, как зачарованный подошел к окну и отдёрнул штору. Туч и след простыл, небо чистое, как в первый день сотворения мира, поразило его до самой глубины души.
Но больше всего его удивил закат! Полудиск кроваво-красного, громадного солнца медленно и величественно опускался за горизонт. Цвет крови и огня. Огонь и кровь - вот чего не хватает для освобождения от власти квартиры-кита.
План действий для освобождения созрел моментально. Иннокентий прошёл на кухню и открыл все камфорки у газовой плиты. Газ, шипя, начал заполнять небольшое помещение. Иннокентий действовал быстро и уверено, назад дороги не было. Он достал банку с порохом, который использовал, приготовляя патроны для своей двустволки, и насыпал тонкую непрерывную полосу от середины кухни до самой дальней комнаты.
Всё сделав, как задумал, Иннокентий вернулся к окну посмотреть на закат, но солнца уже не было. Оно убежало, скрывшись за горизонтом, и по небу разлились сиреневые сумерки. Он стоял, завороженно наблюдая за тьмой, и кажется, тьма в свою очередь невидимыми глазами смотрела на него.
В квартире сильно запахло газом. Иннокентий чиркнул спичкой, поднёс её к маленькой горке пороха, тот принялся и весёлым огненным ужом зазмеился в направлении кухни.
Прогремел страшный взрыв. Все двери и окна вышибло взрывной волной, по стенам пошли трещины, и дом моментально просел, треснули перекрытия. Горели шторы, кухонные шкафы и полотенца.
Иннокентий, оглушенный взрывом, пошатываясь, вошёл в горящую кухню. Вместо окна зиял чернотой провал во тьму и холод улицы. Он с опаской взобрался на опалённый подоконник и, не медля, спрыгнул вниз на цветник, разбитый под его квартирой на первом этаже.
Убить кита, оказывается, все-таки можно! Надо всего лишь очень этого захотеть…
