Моей жене



Наташка, раненый цветок,

испуганный рассветом,

на крыльях бабочек, на северо-восток

заброшенный давно прошедшим летом.

И невесть как, в витринах непогод,

Пройдя сквозь сумрак одиночества и хворей,

Ты та же, как в свой первый здешний год,

и также, – не отсюда, – в каждом взоре.

Жена моя, мой невесомый сон,

дитя, усталое от солнечного полдня…