Начало здесь: http://www.gonduras.net/index.php?a=4809

                            http://www.gonduras.net/index.php?a=4813

3

Они долго искали улицу, указанную в адресе, без конца плутая между рядами похожих друг на друга как близнецы домов. После вчерашней многочасовой прогулки по Москве ноги ныли у обеих. К тому же Ника натоптала мозоль, которая, хоть и была заклеена пластырем, все же то и дело давала о себе знать. Разыскав нужный дом, они сели у подъезда. У них в запасе было еще двадцать минут. Ника сняла туфлю на изящной шпильке и, сокрушенно качая головой, смотрела на свою совершенной формы ногу с крошечной мозолью, доставлявшую ей столько неудобств.
- Ник, я пройдусь немного, - Саше явно не сиделось на месте.
- Неужели еще не нагулялась?
- Я хочу посмотреть, есть ли поблизости ксерокс. Вдруг он разрешит сделать копию…
- И тогда ты напишешь свою диссертацию... Что ж, с тобой все ясно. Я подожду тут, а ты иди, но не забудь, через 15 минут мы должны быть у него.
Типовой квартал застройки 80-тых был вполне предсказуем по расположению магазинов, почты, школы и дома быта. Как она и ожидала, табличка с броской надписью «Ксерокс» виднелась недалеко от почты, однако под ней обнаружилась написанная от руки и кое-как приклеенная бумажка, сообщавшая о том, что ксерокопирование временно не работает.. Когда, запыхавшись от быстрой ходьбы, она вернулась к скамейке, на которой оставила Нику, та выложила рядом с собой едва ли не все содержимое обширной косметички и тщательно теперь, по всей видимости, оканчивая макияж, тщательно растушевывающей тени.
- Ну как ксерокс, - слегка насмешливо поинтересовалась она, глядя в зеркальце на Сашу.
- Не работает.
- Этого и следовало ожидать. Пока тебя не было, звонила моя мама. Они с твоей дочкой едут в аквапарк.
- В аквапарк? А ухо?
- Об этом речи не шло, - отрезала Ника.
Саша пожала плечами. Со Светкой всегда так: не поймешь, то ли капризничает, то ли действительно у ребенка что-то болит.
- Ну я готова! – взгляд Ники приобрел некоторую томность . – Пойдем?

Дверь квартиры им открыла худенькая женщина лет пятидесяти с повязанной вокруг головы шерстяной повязкой. В небольшой прихожей не было ничего кроме развешанных вдоль всей стены крючков, на двух из которых висели какие-то вещи.
- Здравствуйте, мы к Сильвестру Тупице. – Смущенно начала Саша. - Мы можем его увидеть?
Женщина пожала плечами.
- Он принимает. Будете за мной.
- А вы значит тоже к нему… Признаться, думала, что вы хозяйка…
Женщина отвела глаза в сторону, явно не желая продолжать разговор, и направилась в комнату, отгороженную от коридора простой белой аркой. Ника с Сашей, оставив в прихожей верхнюю одежду, направились за ней. Единственными предметами интерьера небольшой комнаты, в которой они очутились, были просторные кожаные кресла.. Ника подвинула одно из кресел поближе и уселась рядом с Сашей.
- Я почему-то думала, он приглашает к себе домой. А тут-то, смотри, целый офис!
- Да…- неопределенно протянула Саша. – Она выглядела растерянной.
- Саш, я все хотела спросить тебя – ты вообще веришь в гадания?
- Не знаю, никогда раньше с этим не сталкивалась.
Дверь, ведущая из коридора по всей видимости, еще в одну комнату, распахнулась, пропустив двоих – молодого человека лет тридцати в темно-синем костюме с галстуком, по всей видимости, типичного представителя менеджеров среднего звена, и одетого во все черное статного мужчину с окладистой бородой.
Закрыв дверь за посетителем, человек в черном, по всей видимости и являющийся тем самым Сильвестром, с которым они и собирались встретиться, улыбаясь, поздоровался с посетительницами. Теперь Ника с Сашей могли как следует рассмотреть его.
Высокий и статный, одетый в свободные черные брюки и черную же по покрою традиционную русскую рубаху с отворотом, Сильвестр всей своей внешностью напоминал человека, явно не принадлежавшего этому времени. Его небольшие карие глаза, обрамленные правильным полуовалом тонких бровей, и, казалось, чуть подернутые поволокой, выдавали спокойную уверенность. Но, пожалуй, самым необычным в нем была коричнево-золотистая довольно длинная борода, кое-где слегка тронутая серебром седины. По первому впечатлению он выглядел старцем, но, присмотревшись, становилось ясно, что Сильвестр едва ли переступил 50-летный рубеж.
- Давно ждете? - обратился он к женщине, открывшей им дверь. – И, не дождавшись ответа, пригласил, - Проходите, пожалуйста!
Женщина торопливо сделала несколько шагов вперед к двери и в нерешительности остановилась.
- Проходите, проходите! – Сильвестр , улыбаясь одними глазами, распахнул дверь, и, пропустив ее в комнату, обратился к Нике:
- А вы, я полагаю, Александра?
- Александра – это я, - застенчиво произнесла Саша.
- Труднее всего угадать, когда выбор сужен. Если бы, к примеру, вы пришли впятером, вероятность того, что я с первого раза отгадал бы кто есть кто, резко возросла.
- Ваши рассуждения грешат против логики, - усмехнулась Ника.
- Вы полагаете? – Сильвестр с любопытством смотрел на нее. В таком случае вы обязательно мне об этом расскажете. Я освобожусь примерно через полчаса.
Изобразив легкий поклон, он оставил женщин одних и закрыл за собой дверь.
- Экзотика! – не то разочарованно, то ли удивленно произнесла Ника.
- Да уж, признаться, я не думала, что он такой. А ведь мы с тобой авантюристки!
- Думаешь? Вряд ли. По-моему, мы просто развлекаемся…Слушай, а расскажи-ка ты мне про эти гадательные книжки.
- Хотя гадания по священным книгам на Руси были распространены довольно широко. Правда их всегда запрещали, часто сжигали, а священнослужителей за их использование и вовсе лишали сана. Вот послушай! «. ..Злые ереси кто знает и их держится: рафли, шестокрыл, воронограй, зодей, алманах, звездочетье, аристотель, аристотелевы врата и иные составы и мудрости еретическия и коби бесовские, которые прелести от Бога отлучают, и в те прелести веруючи многих людей от Бога отлучают и погибают.» Это была цитата. – наблюдая за изменившимся Никиным лищом, Саша улыбалась.
- Ну ты даешь…- Ника недоуменно посмотрела на подругу. - И ты этим всем занимаешься?
- Ну да, уже почти написала диссертацию. Стилистически псалтырники настолько отличны от остального корпуса древнерусской литературы, что просто диву даешься.
- Да, Сашка, - протянула Ника. – Здорово! Значит у тебя чисто научный интерес, а про гадательную книгу, описывающую не случившееся прошлое, ты мне просто соврала?
- Нет. То есть такая книга упоминается в кодексах, но есть ли она у Тупицы я ручаться не могу.
- Знаешь, иногда я жалею, что бросила филологию. Хотя…нет, все-таки, наука – это не мое.
Ника молчала, казалось, всецело погрузившись в собственные мысли. Наконец дверь открылась, и раскрасневшаяся и взволнованная посетительница вышла из кабинета. Кивнув Саше и Нике, она почему-то улыбнулась им и быстро ушла.
- Ну что ж, продолжим наш разговор, - Сильвестр пригласил женщин к себе в кабинет. Мы говорили о вероятности, прекрасная незнакомка, - обратился он к Нике. Но прежде давайте знакомиться. Я – Сильвестр Тупица, ваш смиренных слуга по профессии чернокнижник , по образованию, - он слегка кивнул Саше, - ваш коллега, филолог.
Комната, в которую проводил их хозяин, решительно отличалась от той, в которой они находились до того. Явно рассчитанная на то, чтобы произвести определенный эффект на посетителя, у большинства входящих она вызывала оцепенение, из которого большинство выходило далеко не сразу. Белый пол резко контрастировал с абсолютно черным натяжным потолком, создавая странное, не передаваемое словами ощущение. Обитые серой материей стены, будто сплюснутые между двумя контрастными поверхностями, казались нереальными, вызывая настойчивое желание потрогать их руками. На месте, где согласно законам организации пространства, должно было находиться окно, было вмонтировано квадратное зеркальное полотно, не ограниченное рамой и устроенное таким образом, что любой входящий в комнату первым делом мог видеть в нем собственное отражение. Вокруг овального журнального столика с возвышавшейся на нем единственной статуэткой стояли три кожаных кресла – два белых и одно черное.
- Вы так и не представились, - обратился к без приглашение усевшейся в черное кресло Нике Сильвестр.
- Ника, - чуть охрипшим голосом произнесла она.
- Любопытно. Значит, Ника, Ника-победительница.
- Именно так.
- Но вы , Ника, полагаю, пришли сюда не за соломоновыми гаданиями.
- Ника тоже выпускница филфака, - будто извиняясь, произнесла Саша. – Мы – однокурсницы.
- Да вы не стесняйтесь, садитесь, - улыбнулся он Саше.
- А почему кресла черные и белые? Это что – психологический тест типа того, кто куда сядет? – Ника открыто изучала его.
- Своего рода, - усмехнулся Сильвестр.
- Между прочим, некрасиво делать из людей подопытных кроликов. Ведь вы не спрашиваете их о том, готовы ли они ими стать. И, кстати сказать, для любого теста условия должны быть равными. Другими словами, черных и белых кресел должно быть поровну.
- Но в таком случае произойдет нечто подобное, что случилось с буридановым ослом, перед которым было положено два одинаковых пучка соломы, - усмехнувшись, произнес Сильвестр.
- Изначально детерминированная свобода выбора…Это же нонсенс!
Саше наконец села на краешек белого кресла.
- Признаюсь, мне не часто приходится видеть дам, с такой легкостью бросающихся философскими понятиями.
- С кем общаетесь, - засмеялась Ника.
Саша ощутила напряженность. Из такого общения вряд ли может выйти дельный разговор. К тому же в этой черно-белой комнате ей было крайне неуютно. Сильвестр тоже сел и, закинув ногу на ногу, казалось, полностью расслабился.
- А как поживает наш почтенный Владимир Владимирович Ферапонтовский? – обратился он к Саше.
- Я давно его не видела, - смущенно произнесла она, - признаться уже скоро как три года.
- Вот как…Помнится вы писали, что занимаетесь историографией библиомантии.. Крайне интересно.
- Занималась, но потом родилась дочка, и я ушла в декрет. Кстати, в более узком смысле меня интересовала апокрифическая гадательная литере тура.
Саше вдруг захотелось домой , она ощутила, что сильно соскучилась о Светке, и страстно желала, чтобы поскорее вернулся Дима.
Ника тем временем взяла со стеклянного журнального столика небольшую статуэтку и внимательно рассматривала ее со всех сторон.
- Вижу, вы уже успели познакомиться с Кайросом, - усмехнулся Сильвестр.– Кстати, вполне возможно, что это ваш довольно близкий родственник.
- В каком смысле? – напряглась Ника.
- Не знаю в деталях родословную богини Ники, покровительствующую вам, но полагаю, что ветви ее генеалогического дерева где-то пересекаются в ветвями Кайроса – бога, заведующего шансами и счастливыми мгновениями.
- Что-то я ничего не слышала об этом боге. А ты, Саша?
Саша отрицательно покачала головой.
- Да, как это ни удивительно, о Кайросе мало кто знает. Я же стараюсь рассказывать о нем всем, кто приходит ко мне. Многие, выслушав меня, вовсе забывают о первоначальной цели своего посещения.
- Психо-лингвистическое кодирование, - протянула Ника, поставив статуэтку на место.
Медная скульптура изображала юношу, в одной руке держащего весы, в другой - сжимающего какой-то непонятный предмет. Поза юноши выражала неуклонное стремление вперед, что еще более подчеркивалось крыльями на ступнях его ног. Надо лбом у Кайроса развивался довольно длинный чуб волос, в то время как затылок был гладко выбрит. Крылатые ступни опирались на шар, на котором смутно угадывались очертания материков.
- Кайрос – один из древнейших богов Олимпа, - лицо Сильвестра приобрело необычайную серьезность. Его образ впервые донес до нас Лиссип, ваятель, на долгие века прославивший искусство славной Эллады. Надпись на созданной им скульптуре гласит: « Я – пойманный миг Вечности, не упускай меня!» Согласно мифу, Кайрос, подобно бритве, заключенной в его правой руке, стремительно приносится по планете. Любой смертный может встретиться с ним лицом к лицу и, схватив за чуб, поймать свой миг удачи. Но если он замешкается хотя бы на секунду, Кайрос повернется лысым затылком, чтобы вновь исчезнуть надолго, и , быть может, и навсегда. Когда люди произносят пресловутое «пришло время», они сами того не сознавая, вспоминают о Кайросе, боге покровительствующем шансам и счастливым мгновениям. – Сильвестр ненадолго умолк, после чего вновь продолжил, - По поводу родословной…Так вот, у Кайроса есть два родных брата – Прометей и Эпиметей. Про Прометея известно довольно много. Мало кто не знает историю о принесенном им людям огне, вследствие чего он был наказан богами и прикован к скале, где могучий орел клевал его печень. Но есть у Прометея и нечто, о чем частенько забывают: он наделен даром прозорливости, иными словами, интуицией, позволяющей ему заглянуть далеко в будущее. Эпиметей, его родной брат, являет собой противоположные качества, олицетворяя нечто вроде раскаянья от упущенного шанса. И, между прочим, именно он, этот недальновидный бог, вскрывает ящик Пандоры. Такие вот братья...
- Представившись чернокнижником, на деле вы являетесь знатоком греческой мифологии. Забавно! – Ника приблизилась к статуэтке. - А почему он держит в одной руке весы?
- Измерять – значит придавать каждой вещи то значение, которое она на самом деле имеет. Схватить Кайроса за чуб удается далеко не каждому. Это получается лишь тогда, когда соблюдается равновесие между желаемым и действительным. Сильвестр встал и прошелся по своему кабинету. – Потому всем, приходящим ко мне, я даю возможность подержать Кайроса за чуб.
- Фигурально выражаясь? – вполголоса спросила Саша.
- Нет, почему же…Все вполне конкретно. Хватайтесь! - Он протянул статуэтку Саше. - Но не забывайте, что на свете нет ничего более сокрушительного, нежели идеи, время которых еще не пришло.
- А что если идеи нет? – Ника с ироничном интересом смотрела на Сильвестра.
- В таком случае можно либо уйти ни с чем, либо начать создавать будущее.
- Заманчиво. А как же прошлое?
- Об этом надо спросить у него самого. И…
- А можно я подержу Кайроса за чуб? – голосом скромной школьницы перебила его Саша.
- Почему же нельзя – конечно! Держите!
Саша робко протянула руку к статуэтке и быстрым движением схватила Кайроса за чуб. Сильвестр, улыбаясь, смотрел на нее.
- А вы, Ника?
Ника покачала головой.
- Не люблю, знаете ли, играть в чужие игры.
- Так уж и не любите?
- Так уж и не люблю.
- Тем не менее порой не отказываете себе в этом удовольствии.
Она удивленно вскинула на него свои тонкие брови и, пожав плечами, ему прямо в глаза. Привыкнув к тому, что все, на кого она смотрит, непременно отводят глаза, Ника буравила его взглядом, силясь во что бы то ни стало склонить его к отступлению в невидимой битве. И чем дольше она смотрела, тем явственнее ощущала, что ее взгляд, не задерживаясь, проходит сквозь этого странного человека. Нике даже стало казаться, что Сильвестр абсолютно прозрачен, бесплотен, и, прикасаясь к нему даже взглядом, ты неизменно попадаешь в круговорот, уносящий все дальше и дальше.
Саша, до сих пор держащая Кайроса за чуб, наконец поставила статуэтку на место. Взглянув на Нику и Сильвестра, подобно корням вековых деревьев вцепившихся друг в друга взглядами, она ощутила себя здесь лишней. Безмолвный диалог, завязавшийся между двумя, был достаточно громок, как порой бывает громко молчание, несущее в себе концентрированную силу слов.
Саша все не решалась заговорить первой; ей казалось, что гулкие минуты перетекают в долгие-долгие часы. На самом же деле с момента появления в кабинете Сильвестра Тупицы прошло никак не более двадцати минут. Наконец хозяин встал и, пройдясь вокруг стеклянного столика, обратился к Саше.
- Я испытываю глубочайшую признательность к Владимиру Владимировичу Ферапонтовскому. В области ранних славянских рукописей ему, пожалуй, нет равных в мире. Если бы он не был столь скромен…- Сильвестр на секунду задумался, но видимо решил не продолжать. - Увы, наши пути разошлись вот уже как много лет. И многое так до сих пор и осталось не до конца ясным.
- Чем говорить загадками, не лучше ли вообще не говорить о том, о чем говорить не хочется? Или интрига все же столь необходима?
Никин голос лезвием полоснул Сашу. И зачем было встревать со своими колкостями именно тогда, когда Сильвестр был уже совсем готов перейти к интересующей ее теме?
- Интрига, Ника, необходима вам, а отнюдь не мне. Но если вас интересуют какие-либо подробности, готов удовлетворить ваше любопытство. Впрочем, сомневаюсь, что вас это действительно интересует.
- Меня действительно интересует, есть ли у вас эти таинственные тексты гаданий, о которых говорила мне Саша. К тому же Саша говорила мне, что у вас есть некая книга, повествующая о прошлом, которого не было , но которое могло случиться. Такая книга действительно существует?
Сильвестр мельком взглянул на Сашу, которая, потупившись, тут же отвела глаза в сторону.
- Гадания не могут повествовать. Любое предсказание – это своего рода вспышка, прикосновение.
- К прошлому, которого не было?
Не так, совсем не так представляла себе эту встречу Саша. Совершенно очевидно, что теперь она вернется домой ни с чем и ей останется лишь перебирать в памяти подробности поездки, разомкнувшей для нее круг обыденности, чтобы вновь скрепить его, быть может, навсегда.
Взгляд Саши вновь упал на статуэтку. Если Кайрос и встретится ей, она явно не успеет схватить его за чуб. С ней всегда так: нужные слова чаще всего находятся тогда, когда разговор уже окончен, а понимание того, что поступила неправильно приходит, когда изменить что-либо она уже не в силах. Увлеченная своими мыслями, Саша уже не слушала, о чем говорит Сильвестр.
- …И потому жажда пророчества должна быть хоть как-то удовлетворена гаданием. – продолжал он, вновь заняв свое место в кресле. - Потребность в предсказании – ничто иное как тоска по откровению, откровению, услышать которое непосредственно от самого себя человек чаще всего ленится.
- Значит все предопределено и уже где-то кем-то записано, а единственное, что мы можем сделать – слегка приподнять завесу будущего, удовлетворив свое любопытство или, как вы выражаетесь, потребность в откровении?
- Если бы все было так просто, - задумчиво произнес Сильвестр.- Но этот вопрос выходит за рамки моей профессиональной компетенции. –Он сменил тон. – А вам, Саша в связи со мной Владимир Владимирович наверно упоминал « Гадание царя Давида?». Не так ли?
- Нет, - Саша улыбнулась. – Владимир Владимирович лишь упомянул о том, что вы являетесь специалистом в области отреченных книг. Вот оно как… Ну что ж. Это мало что меняет. Дабы удовлетворить ваше любопытство, могу дать вам переписать текст «Гаданий царя Давида», иначе именуемых «Рафлями», а вы в свою очередь должны пообещать мне предоставить экземпляр Ферапонтовскому.
- Переписать? Но ведь можно сделать ксерокопию.
- Нет, Саша, единственным условием распространения такого рода текстов является их переписывание от руки: ни сканирование, ни ксерокопирование в этом случае не подходят.
- Понятно. – Она слегка замялась. - А текст большой?
- У меня получилось восемь двусторонних листов.
- Вы что тоже переписывали его от руки? – вмешалась Ника. Тогда как можно быть уверенным в том, что речь идет о подлиннике?
Сильвестр развел руками:
- Вы не покупатель, я не продавец, чтобы гарантировать качество товара.
- Я бы очень хотела увидеть текст! – Саше все казалось, что в последний момент все сорвется.
- Конечно, вы непременно увидите его. Но в вашем распоряжении всего одна ночь. К тому же вы будете писать пером и чернилами.
- Это что – розыгрыш? – Ника подобно сжатой пружине выскочила из кресла и грациозной походкой подошла к зеркалу, заменявшему в этом помещении окно. – Саша, тебе не кажется , что нам пора?
Сильвестр, наклонившись к сашиному плечу, вполголоса произнес:
- Не забывайте, что вы уже схватили Кайроса за чуб!
Саша смешалась, не зная, что делать дальше. Наблюдая за ее растерянностью, Сильвестр заговорщически прошептал:
- Я вам советую как можно быстрее взяться за переписывание. Знаете ли, с непривычки очень часто получаются кляксы… Всякое бывает…
- Ну а мы с вами, пожалуй, приступим непосредственно к реализации цели вашего визита, - обратился он к подкрашивающей губы Нике.
Та фыркнула и уселась на прежнее место.
- Естественно. А я все жду не дождусь, когда же мы примемся гадать о моем несбывшемся прошлом. Обидно бы было уехать из Москвы ни с чем.

Продолжение следует.