Странный человек был Асон-купец, и дела у него были странные. Торговал он книгами старинными, вещами мудрёными да зельями волшебными. Не барышей искал, но тайных знаний и жизни вечной; однако, какую бы чепуху ни затевал, в убытке никогда не оставался. Ибо был он купец потомственный, в десятом поколении, и, даже сам того не желая, любое своё предприятие в прибыль оборачивал.

Не любили люди Асона-купца, но вредить ему опасались и даже злословить о нём не решались. Пёрла из него ровная тяжкая жуть: даже отпетые наглецы при нём скукоживались, мямлили и заикались; а кто ему пакость задумывал, с тем непременно ещё худшая пакость случалась. Говорили люди, что глаз у Асона дурной – а оно и в самом деле не без того было.

Потому и дожил Асон до сорока лет бобылём. Боялись его и девки, и бабы, и куда бы он сватов ни засылал, везде ему был вежливый отказ по уважительным причинам. В конце концов, выкупил он у цыган сиротку лет десяти, отца-матери не помнящую. Подумал: выращу её, выкормлю, воспитаю, и будет мне жена. А она и вправду его не боялась, и даже вроде бы любила, бирюка эдакого. И Асонов дурной глаз на ней отдыхал и вреда ей не причинял.

Звали её Мариной, и была он не по годам разумна да прозорлива. Очень скоро приметил Асон, что к тайным наукам у неё природный талант имеется. Стал он её испытывать: покажет ей человека, а потом спросит: что, мол, за человек? как он живёт? о чём он думает? чего он хочет? И рассказывала ему Марина обо всём, что он сам приметил, и ещё много такого, о чём он даже не догадывался.

Однажды читал Асон трактат немецкого мудреца. Зачитался заполночь да и заснул за книгой. И приснился ему тот самый немец: будто стоит он на базаре и продаёт диковинный ключ за пять копеек. А Асон будто бы с ним торгуется, предлагает сперва десять рублей, потом пятьдесят, потом сто. Но немец на своём стоит, не уступает: продам, мол, только за пять копеек. И тут подбегает к прилавку вонючий мужик, хватает ключ и пропадает в толпе. Тут немец улыбается, руками разводит и говорит: "Дуракам счастье!"

Рассказал Асон это сон Марине. А она и говорит: "Дяденька Асон, что ж ты так рано проснулся? Я бы на твоём месте ещё поспала, мужика догнала да ключ у него купила. Ему-то он ни к чему, а денежки другое дело".

И подумал Асон, что девчонка дело говорит. Дуракам мудрость доступнее, но они ей цены не знают и всегда за бесценок отдать готовы. А мудрецы – те же купцы: скупают добрый товар по дешёвке, продают гнильё втридорога. Чем у мудрецов тайных знаний искать, не лучше ли к дуракам обратиться?

С той поры и стал Асон покупателем снов. Каждое утро у его крыльца толпа собиралась, каждый норовил купцу свой сон запродать. Но Асон не всякого продавца привечал, а только тех, на кого Марина укажет. И ни разу внакладе не оставался: за год узнал он из дурацких снов гораздо больше, чем за десять лет из мудрых книг.

Пришёл к Асону тот мужик, который во сне у немца ключ утащил – он в том же сне в кабак его снёс и водки напился. Пожаловал к нему и кабатчик, который у того мужика ключ взял – он его во сне осмотрел и в карман положил и проснулся. Затем явился бродяга – ему приснилось, что он у кабатчика ключ украл, всю ночь его продавал, да продать не смог и кому-то задаром отдал. Всем им заплатил Асон по сто рублей, и все они были тому чрезвычайно довольны.

Наконец привела ему Марина крестьянина из медвежьего угла у чёрта на куличках. Асон ему с ходу сто рублей суёт: вот, мол, тебе деньги, рассказывай свой сон! А крестьянин ему в ответ: "Маловато даёшь, купец. Сон-то мой не дешёвый, десять тысяч он стоит".

Удивился Асон, но торговаться не стал, сразу деньги отсчитал. И рассказал ему крестьянин, что приснилась ему пустая дорога, а на ней бездомный бродяга. И будто бродяга за ним шёл, ключ продать пытался, а потом задаром отдал. И будто пришёл крестьянин в старый господский дом, дверь ключом отворил и в залу вошёл. А там в очаге огонь горит, а под очагом кто-то стонет, жалобно и страшно. Крестьянин как испугался! бегом оттудова побежал! и споткнулся, и проснулся.

Поморщился Асон и проворчал: "Пустой твой сон! Ну да ладно, уплачено так уплачено. А дам я тебе, пожалуй, ещё сто рублей, ежели расскажешь, кто твои господа и где этот дом".

Крестьянин рассказал, Асон в книжечку записал. И говорит: "А дам я тебе, пожалуй, ещё полсотни – ежели расскажешь, кто тебя надоумил десять тысяч просить".

Крестьянин глаза в пол и говорит: "Жена подсказала". Асон ему сурово: "Правду говори, любезнейший! Будешь врать – не довезёшь деньги до дому!" Крестьянин испугался и говорит: "В правду-то мне и самому не очень верится. Вот, слушай: ехал я в город по своим делам, заночевал на постоялом дворе, и приснился мне там этот сон. Поутру запрягаю свою телегу, и вдруг слышу за спиной: "Важный сон тебе приснился, Акимыч! Как приедешь в город, продай его купцу Асону за десять тысяч рублей". Оборачиваюсь – а там никого, только мальчишка конюшенный с лошадьми возится. То ли мне голос с неба был, то ли померещилось…"

Поглядел Асон в глаза мужику и увидел, что на сей раз он не врёт. Дал ему ещё двести рублей и отпустил с миром. А сам поспешил к его господам и сторговал у них старый дом на слом за бесценок. Приехал в тот дом, очаг разворотил – и нашёл под ним тайный погреб, а в погребе банку с красным порошком, банку с белым порошком и книжку с двенадцатью картинками без единого слова.

Золоту и серебру Асон бы так не обрадовался, как обрадовался этим странным вещам. Знал он, что не простые это порошки: всего щепотки хватит, чтобы пуд меди в пуд золота переплавить! Выходит, недаром он мудрые книги читал, и недаром глупые сны покупал! Теперь он богаче многих царей, но к месту не привязан и казну свою стеречь не обязан: вся она в одну дорожную сумку умещается!

Упрятал Асон порошки в сумку и отправился на тот постоялый двор, о котором крестьянин рассказывал. В небесные голоса он не верил, а на конюшенного мальчика взглянуть хотел: догадывался он, что не без способностей этот малец, а потому весьма полезен может быть. Приехал – и в догадках своих усомнился: больно уж прост мальчонка оказался. По виду Маринкин ровесник, но по уму как шестилетка, даже говорить толком не умеет. Хозяева рассказали, что он к ним пару лет назад из лесу вышел, дикий совсем был, слов не понимал, людей боялся. Назвался Макаром да прижился при конюшне; пользы от него немного, но и вреда никакого.

Крепко задумался Асон – и всё-таки решил парнишку с собой забрать. Хозяева не возражали, да и сам Макар противиться не стал. В пролётку вскочил, от радости сияет, упросил Асона вожжи ему дать – и ну коней погонять! И правит ловко, будто всю жизнь на облучке просидел. А Асон на него глядит и думает: "Ну, если даже ты и не провидец, то хотя бы кучер неплохой из тебя получится. А вот любопытно: догадываешься ли ты, Макар, зачем я тебя к себе взял?"

И тут Макар оборачивается и отвечает ему человеческим голосом:

"Не догадываюсь, а знаю. Ты меня к себе взял, чтобы я Маринку у тебя забрал".

И отвернулся, и дальше конями правит, как ни в чём не бывало. А Асон сидит оторопевший и мысли свои глушит, чтобы Макар в них больше не ковырялся. Мысли-то у него теперь такие пошли, что Макару о них знать не надобно.

А Макар снова оборачивается и говорит: "Имей в виду, дядя: худое против меня замышлять бесполезно. А Марина тебе не по чину досталась, ни к чему тебе она. Узнаешь о ней всю правду – сам от неё сбежишь".

Асон ему ничего не ответил, как будто ничего и не слышал. Так всю дорогу и промолчал – то дремал, то "Отче наш" читал. И Макар с ним больше не заговаривал, только с лошадьми разговаривал.

Домой добрались затемно. Макар было снова про Марину речь завёл, но Асон его окоротил добродушно. Спит-де твоя Марина, десятый сон видит, да и нам обоим спать пора. Давай-ка утром поговорим, утро вечера мудренее.

И пошёл Макар во флигель спать. Асон тоже как бы уснул – но через два часа проснулся, к Макару прокрался и подушкой его сонного задушил! И подумал: "Хоть и силён ты, мальчик, да молод! Не бахвалился бы силой своей – пожалуй, большего бы достиг"…

И погрузил свои вещи в кибитку, Марину спящую туда перенёс, запряг четвёрку лошадей и двинул на юг. А на прощание флигель поджег, чтобы уже наверняка.

Ехали они без отдыху много дней, пока не добрались до столицы басурманского царства. Правил в нём царь Махараш, нехристь и суевер. Не верил он ни в Бога, ни в Аллаха, а только в бесов и колдунов. Обо всех своих делах с волхвами советовался, они ему и за министров были, и за врачей, и за друзей, и за наставников для детей. Асон там ко двору пришёлся, с волхвами дружбу свёл, самому царю был представлен. Приглянулись Махарашу его тяжёлый взгляд и мощная осанка, его важные манеры и мудрые речи. Стал он Асона на пиры звать да рядом с собой сажать. Волхвы Асона заревновали и сговорились его осрамить, чтоб не заносился.

Окончание следует.