В каждой семье есть свои истории – те, которые служат вечным домашним анекдотом и с удовольствием припоминаются во время родственных застолий, и такие, о которых стараются позабыть, как о пятнающих фамильное древо приличного рода.
Есть и у меня такие истории – я ж не детдомовская. Расскажу, может и вы припомните что-то подобное – вот и появится у нас тема для разговора.
Раиса и Ленок.
У моего отца есть три тётки – Раиса, Нинель и Галина. Все три, дамы весьма колоритные, характерные и добившиеся в жизни определённой статусности – каждая в своём роде. Первой на ум всегда приходит старшая тётушка, Раиса Фёдоровна.
Раисе Фёдоровне за пятьдесят. Может, и сильно за пятьдесят – этого никто не знает, а кто знает, тот молчит. Выглядит Раиса превосходно – высокая крепкая женщина с хорошей статной фигурой и густыми волнистыми волосами. Отсоляренная, наманикюренная, со вкусом одетая дама не знает нужды в поклонниках, многие из которых, пожалуй, по возрасту могли бы случиться и её сыновьями. Но раз уж не случились, то и говорить об этом не стоит.
Всех своих временных возлюбленных тётка всегда поселяла у себя. В чужой дом никогда не шла.
- Ещё что, в приймачки идти. Чужая хата – потёмки. Там не тронь, здесь не бери… На кой мне это? Я мужика завожу для удовольствия, а дома мне и стены в радость, и чувствую себя королевой. А кому чего не нравится, так скатертью дороженька, да под горочку.
И правда, ухажёры у неё надолго не задерживались. Раиса с поклонниками не церемонится – чуть что не так:
- Давай, Дениска, вещицы собрал и попрощался. И не хрен клювом тут мне щёлкать, уже всё прощёлкал. Ищи под свой болт другую гайку – на моей уже резьбу сбил.
И быстренько барахлишко очередного ухажёра в сумку покидает и за дверь вытолкнет.
С нею особо не поспоришь – тётушка ростом за метр семьдесят и сильна, не по-бабски. Помню, приятель моего отца сел с нею как-то, по пьяному делу, силой меряться, «армреслинг» устроил на кухонном столе, так Раиска его уложила в пол-минуты. Он потом всё нудел, что левша, дескать не рабочая рука, а так бы… Но реванш не попросил! Долго над ним ещё мужики потешались.
Ну так вот, у этой мой тётушки была дочь Елена. Впрочем, на Елену она никак не тянула и звалась домашним именем – Ленок. Один из трёх тётушкиных недолгих мужей сумел-таки оставить о себе долгую память.
Раиса любит Ленка без памяти, готова мир перевернуть, лишь бы у её «чадонюшки» всё было как надо. Говорит она о дочери только в превосходной степени – умнейшая, добрейшая и вообще, во всех смыслах, превосходнейшая девочка.
Ленок нисколько не похожа на мать – разве что высокого роста, но при её плоской худобе это, отчего-то, не бросается в глаза. У Ленка бледная, вечно унылая физиономия, блёклые голубые глаза взирают на мир из-под нарощенных ресничек, жидкие русые волосики, хоть и промелированные и остриженные втридорога у известного мастера, постоянно распадаются на проборы и висят паколькой. Думаете, Ленок комплексует по поводу внешности и числится в школьных аутсайдерах? А вот и нет!
Воспитанная любящей матерью, заласканная и избалованная девочка, растёт с абсолютным убеждением, что лучше, умнее и красивее неё, нет никого на свете.
Ленок ещё школьница, чуть постарше меня и мы, конечно, дружим. Тем более что мои родители частенько оставляют меня у тётки, считая будто общение с умницей-сестричкой пойдёт на пользу такой непослушной девочке, как я. Я не развеиваю их заблуждений – у тётки вкусная еда, море книг, которые кроме меня никто не читает, и полная свобода выбора каналов спутникового ТВ.
- Катя, а что у тебя по химии? – вскользь спрашивает меня тётя Рая, собираясь в театр с очередным поклонником.
Я читаю Рабле, выкопанного на дальней полке шкафа, и отвечаю с задержкой:
- А? Что? По химии? Четыре.
- Надо же, кто бы мог подумать – это же такой трудный предмет. Вот Ленок занималась с репетитором, но еле-еле исправилась на тройку. Впрочем, ты учишься в обычной школе, у вас там всё намного проще.
- Мам, да репетиторша твоя была говно, правильно ты её выгнала. Она только на Дениску пялилась, а не со мной занималась, - вопит из своей комнаты Ленок.
- Да, моя золотиночка, - отвечает Раиса и напевает на мотив «В лесу родилась елочка»:
- … мы шлюху-репетиторшу отправили пинком, а вслед за ней и Денечку, пусть валит колобком…
- Представляешь, - это тётушка уже обращается ко мне, - Эта старая негодяйка строила глазки моему предпоследнему хахалю. Конечно я выгнала обоих, когда Ленок мне рассказала. Она у меня такая деликатная девочка, молчала вначале, не хотела маму расстраивать.
Я пялюсь на свою красавицу-тётку во все глаза. Мне смешно – она называет репетиторшу «старухой», а ведь той было чуть за тридцать! Я прячу невольную улыбку, прикрыв лицо толстым томом Рабле.
Тётка нарядилась и ушла. Мы с Ленком остаёмся вдвоём – но я-то знаю, это ненадолго.
- Так, Катька, я ухожу. Маман позвонит, скажешь, что я в ванной. К одиннадцати вернусь. А если что, соврёшь, будто я убежала на минуточку к Варьке, и мне сразу перезвонишь. Давай, пока! – Ленок говорит дежурные фразы и исчезает.
Я включаю телевизор, нашариваю музыкальный канал, притаскиваю всяких вкусностей на огромный диван и провожу вечер так, как мне нравится: книга-музыка-конфеты.
Наконец, к одиннадцати прибегает Ленка. Не успев снять обувь и засунуть куртку в шкаф, начинает звонить кому-то и щебетать нежным голосом всякие нелепые фразы:
- Воробушек уже дома. А хитрый зайчик скучает по воробушку? И воробушек тебя. Ага-ага… А куда… Бессовестный… И я. И тебя. Ага. И ещё. А ты? Нахальный мальчик! Нет! Да? Ого…
Вначале я невольно прислушиваюсь, но набор междометий и странных вопросов может повторяться очень долго, и я вновь утыкаюсь в книгу.
Наконец, спустя минут эдак сорок, я слышу:
- Ой, только не притворяйся, что читаешь, всё равно не поверю! Я же вижу, как тебе интересно!
Ленок стоит у дивана, рука картинно лежит на бедре. Левая ножка изящно отставлена в сторону и присогнута в колене.
Ленка учится по многу часов в день принимать у зеркала разные эффектные позы и даже репетирует мимику лица – чтобы быть красивой в любой ситуации. Она и школу моделей посещала два раза, всякий раз надеясь, что увидев её портфолио, агенты начнут предлагать миллионные гонорары и работу за границей. Но пока бестолковые агенты всё ещё не видят своей удачи в Ленином лице, она применяет полученные знания и походку «от бедра» в реальной жизни.
Так вот, увидев фирменную позу «женщина-вамп», я послушно закрываю книгу и приготавливаюсь слушать историю Лениной неземной страсти.
Ленка забирается ко мне на диван, бесцеремонно выхватывает у меня из рук пульт, выключает звук и начинает:
- Ну, в тот раз было несерьёзно, мы с Владиком расстались. Он, конечно, меня умолял, но я сказала, что это всё…
Некоторое время Ленок расписывает как неведомый мне Владик страдал от безнадёжной любви к ней. Я смотрю беззвучные клипы на экране телевизора и не особо вслушиваюсь в болтовню Ленка – такие истории я слышу всякий раз, приезжая к тётке. Если верить Ленку, то в городе и области не осталось ни одного мальчика, который не был бы в неё влюблён. Но вот, наконец, мои невинные ушки цепляет фраза:
- … я тебе говорю, как сестре, смотри, не проболтайся!
Я сижу, разинув рот от любопытства:
- Ленок, ну расскажи, пожалуйста. Первый раз это очень больно?
Я даже подпрыгиваю на диване, желая немедленно узнать взрослые тайны бытия.
И Лена, не жалея красок, описывает мне свою сказочную любовь с фельдшером «Скорой помощи».
- Юра такой нежный, такой страстный, - лепечет мне Ленок, принимая поочерёдно, то одну, то другую театральную позу.
- Ну, а секс, это что… Это правда классно? - краснея, выпытываю я.
Ленок мнётся, вздыхает и, наконец, говорит:
- Если честно, то как-то не очень. Даже очень не очень. Вообще-то, довольно противно. Но Юрик говорит, что это воплощение нашей любви. Он сказал, что не поверит в своё счастье, ну, что такая девушка его полюбила, пока я не предоставлю доказательства. Вот я и … Но ты не думай, это всё быстро… А потом он такой весёлый становится. Шутит всё время. Он такой прикольный! Я такая счастливая!
В мою тринадцатилетнюю голову даже не закрадывается мысль о том, что раз человек работает фельдшером, то ему, как минимум, лет двадцать, а Ленку только шестнадцать. Я просто смотрю на мою сестру во все глаза – надо же, она уже женщина и у неё есть любовник!
Фельдшеру Юре оказалось аж двадцать четыре года, и он был тот ещё медик! Буквально через месяц разразилась буря – Ленка стало нещадно тошнить по утрам, и тётя Рая мигом выпытала у неё правду! Добром Юра приходить «в гости» отказался. Он, наивный, вообще думал, что быстренько порвав с Ленком все отношения, спасёт свою фельдшерскую шкуру от когтей и зубов разъярённой тёти Раи.
- Не плачь, моя красавица, тебе вредно волноваться. Иди, Леночек, покушай. Мамочка сейчас сходит по делам, и начнём к свадьбе готовиться. Моя девочка будет самой красивой невестой. Ты же хочешь за этого… за Юру замуж? – ласково спрашивает зарёванную дочь Раиса.
- Но мама, он не отвечает на мои звонки. Он меня бросил. Где ты его найдёшь, я даже не знаю адреса, - хнычет для порядка Ленок, хотя уверена, что мама всё разрулит.
- Давай-давай, поешь и садись к компьютеру, присмотри какое платьице ты хочешь на свадьбу. Выбирай, животика ещё видно не будет, так что подойдут и приталенные, - спокойно отвечает ей мама и, кинув напоследок взгляд в зеркало, уходит.
И правда, через месяц мы «гуляли» свадьбу.
Собственно, у Юрика было два пути – тюрьма, за растление несовершеннолетней, или семейный очаг. Когда Юра увидел этот «очаг», площадью в сто четыре квадратных метра и с видом на залив, его желание стать частью семьи, буквально, подскочило до критической отметки.
Я же была страшно разочарована.
Жених был совсем не похож на принца из рассказов Ленка. Некрасивый угреватый парень с бегающими чёрными глазками и вечно сморкающийся – даже на церемонии во дворце Бракосочетаний.
Наша Ленок в шикарном платье с длиннющим шлейфом (шлейф – это была моя забота), накладными волосами и чудным кругленьким букетом в ручках, выглядела бесподобно и я расстраивалась, что она полюбила такого неказистого парня.
- Да уж, - рассуждала я про себя, не отрывая взгляд от Ленкиного шлейфа, потому что он так и норовил сбиться в комок от малейшего движения невесты, - Надо же, он совсем некрасивый, а Ленка раз и влюбилась. А вдруг и со мной так будет? Вот интересно, отчего это происходит? Человек же должен вначале понравиться…
Мои наивные рассуждения прерывают громкие звуки. Это жених прочищает нос перед торжественным выходом. Он с хлюпаньем высмаркивает одну ноздрю, потом вторую. Аккуратно складывает использованный платок и упихивает его в оттопыренный карман.
- Ну, Леночка, пошли. Наша очередь, - он протягивает Ленку руку бубликом.
Ленок, нежно глядя ему в лицо, ухватывается пальчиками за рукав смокинга, я судорожно расправляю складки шлейфа – моя сестра выходит замуж!
Па – ра – па – па - па - парапа – па - па – парапа…
***
Конечно, Юрик недолго наслаждался семейным счастьем.
Во-первых, Ленок ещё училась в школе, и требовать от избалованной десятиклассницы ведения домашнего хозяйства – это нечто, во-вторых, наивный Юра решил, что коли он единственный мужчина в этой семье – то автоматически становится хозяином всех, обрушившихся на него благ. При этом Юраша пытался хитрить и оставлять себе заначки от зарплаты или врал Ленку, что его поставили на ночное дежурство, а сам отправлялся с друзьями в баню или какой-нибудь клуб. Ленок, истерзанная школой и беременностью, верила ему и только плакала.
Но Раиса!
Раисино материнское сердце не могло вынести мучений «чадонюшки» и она, подключив всех своих знакомых и бывших любовников, живо объяснила Юрке, как себя должен вести примерный зять.
- Так, - сказала сурово Раиса Фёдоровна, когда зятя привезли домой на милицейской машинке со слегка подпорченным лицом, - Я, во-второй раз, даю тебе возможность выбора. Ты можешь изображать любящего мужа, пока Ленок не родит, а потом я отпущу тебя на все четыре стороны или, хорошо подумав, ты можешь стать моей дочери хорошим мужем и жить здесь долго и вполне счастливо? Так что?
- А что мне будет, за то что я стану притворяться, будто мне нравится быть Ленкиным мужем? – нагло спросил, не вполне протрезвевший и оттого храбрый, зять.
Раиса не сдержалась и от души дала зятю в ухо. Юрик отлетел в угол и съехал по косяку металлической двери:
- Что тебе будет? - ехидно переспросила тёща у бледного, держащегося за багровое ухо, зятя:
- Ты останешься в живых и даже сможешь пользоваться своими погаными причиндалами ещё какое-то время. Но если, не дай Бог…- тётя Рая занесла над Юрой свою полную ногу в высоком лаковом сапоге на шпильке.
- Не имеете права… - пискнул Юра.
- Конечно, не имею, - ласково согласилась Раиса и глянула на зятя так, что тот понял – жизнь его висит на волоске.
Юра честно отбыл мужем Ленка, пока их дочери не исполнилось десять месяцев, потом их развели по обоюдному согласию.
Сейчас Ленок снова замужем. Её второго мужа тоже зовут Юрик.
- Это чтобы не путаться, - пошутила тётя Рая, когда выдавала дочку замуж.
Второй зять отвечает всем требованиям суровой Раисы. Впрочем, это и не удивительно – этого зятя выбирала она, а Ленок была просто поставлена в известность. Но живут Юра и Ленок хорошо, дружно.
|
