Подготовка к смерти
Перед ним стояли две гориллы и ухмылялись. Одного он знал. Это был рыжий брат Тани.
– Ты что думал? Мы тебя не найдем? – Второй казался более разумным, чем Рыжий. Скорее всего, поэтому, он и взялся за объяснения.
Колесики и шарики медленно проворачивались в голове Сереги.
– Что случилось? – Еле выдавил он из себя.
– Ты прислал его сеструхе письмо с оскорблениями, помнишь? – Продолжал Второй. – И мы пришли тебя убивать.
Серега побледнел, как смерть.
– Какие оскорбления? Я бросил в ее почтовый ящик записку, но там не было никаких оскорблений!
– Ты написал, что у нее грязь на заднем месте! – Сказал, наконец, Рыжий. – Ее мать очень недовольна!
Серега ошалел. Он в записке объяснялся в любви, он мучился, у него никак не получалось подружиться с Таней поближе. Он написал аллегорично, поэтично. Он представил ее сознание, как большую красивую квартиру, богато обставленную мебелью, многокомнатную. В которой нашлось место и для его фотографии, но в темной комнате, в пыльном чулане, на заднем месте.
Он понял. Они смогли прочитать только буквально. Финиш.
– Какая теперь разница, что ты имел в виду! – Продолжал Второй. – Мы пришли, и все равно тебе хана!
Серега окаменел. Так все глупо. Они его точно убьют. Убьют за то, что он влюбился.
– У тебя есть выбор! – Рыжий ухмыльнулся. – Мы можем тебя размазать здесь по стенам прямо сейчас. Или ты выйдешь на улицу в десять часов вечера, как мужик.
Он размахнулся и со всей силы влепил кулаком прямо в бетонную стену. Стена застонала. Серега представил, как этот кулак точно также бьет его в лицо. Это была смерть.
Он знал, что Рыжий ходит в боксерскую секцию. И еще он знал, что тот убивает кошек и собак, стоит на плохом счету в школе и вообще… от этого дебила можно ожидать чего угодно.
– Я выйду. – Выдавил он из себя.
Если его обнаружат здесь, окровавленного и опозоренного, знакомые, соседи, то расскажут родителям. Этого допустить нельзя. Пусть лучше он умрет в темноте, подальше от родного дома. Пусть никто ничего не узнает.
Значит такая судьба.
Гориллы по-хамски грубо потрепали его по плечу и ушли. Еще раз пригрозив при этом. Время начало отсчет.
Отсчет
Все валилось из рук. Надо было что-то делать. Он взял старые зимние сапоги и стал вворачивать в подошвы шурупы. Гололед. Он будет иметь преимущество на скользком ледяном асфальте.
Что еще? Записка. Надо написать записку для родителей. Если он никогда не вернется, то пусть узнают, что случилось.
Надо написать записку Тане. Надо объяснить ей все. Серега зашел в ванную и посмотрел в зеркало. Вроде все нормально. На лице испуг не написан.
Аппетит пропал. Родители удивились, когда он оставил на столе тарелку с недоеденным. Странно, но они ничего не замечали. Никто не спросил, случилось ли что. Обидно.
Попробовал делать уроки, читать книгу. Еще вчера не мог от нее оторваться. Теперь все пошло насмарку. Ничего не получалось.
Кулак Рыжего все бил и бил в стенку. Стена все стонала и стонала.
Привычный ход жизни сломался. Время летело предательски быстро.
Ничего нельзя было изменить. Ничего нельзя было отдалить, или приблизить.
Инициация
Он вышел ровно в десять. Они стояли перед подъездом и курили.
– Куришь? – Спросил Второй.
– Нет! – Ответил Серега.
– Пошли на школьный двор. Там снежок, не скользко. – Деловым тоном заявил Рыжий.
– Хорошо! – Серега испугался своего изменившегося голоса.
«Трусость – презренная вещь!» – Подумал он. – «И я – трус!»
Школьный двор совсем недалеко. Зимняя ночь, поздно, безлюдно.
Все сидят дома, пьют чай и смотрят телевизор. Но кому-то надо и умирать.
Вот школьный забор с недостающими секциями. Тут всегда можно было ходить напрямую. Вот сухие корявые зимние кусты, вот полянка между ними.
– Давай здесь! – Рыжий сделал выбор. Спорить никто не собирался.
– Самый раз! – Подтвердил Второй.
Серега уныло провел сапогом по неглубокому свежему снежку. Шурупы в подошве не пригодились.
– Значит так! – Продолжил Рыжий. – Запрещенного ничего не делаем. Ногами не деремся. Бьем только в морду! Как в боксе.
– Согласен. – Выдавил Серега.
– Тогда поехали! Чего тянуть? – Рыжий снял куртку, оставшись в свитере. Потом присел в ногах и поднял свои огромные кулаки к подбородку.
Серега тоже снял пальто. И тоже попытался изобразить что-то вроде боксерской стойки.
– Чего стоишь? Не нападаешь? – Рявкнул Рыжий.
Серега лихорадочно соображал, как действовать. Рыжий крутился перед ним, но ничего не предпринимал.
Наконец решился. Выбросил свой правый кулак в сторону противной веснушчатой физиономии. Рыжий увернулся. Тух! Ответный удар был молниеносным, мощным и глухим. Серегина голова загудела и наполнилась туманом. Он ошеломленно присел в снег.
– Давай вставай! Сидячих не бью! – Засмеялся Рыжий.
Серега обреченно поднялся.
– Чего вы как сонные мухи! – Сказал Второй со стороны.
– Почему я должен нападать? – Несколько плаксиво изрек Серега. – У меня нет никакой злости. И я никому не желаю зла.
Гориллы засмеялись. Серега снова встал в стойку. Тух!
– Вот видишь! И я напал! – Рыжий крутился как юла.
– Ты поживее двигайся! – Посоветовал Сереге Второй. – А то ни разу его не достанешь!
Голова гудела, но особенно больно не было. Она напоминала стонущую стену, пытающуюся противостоять стенобитной машине. Это было удивительно, но думать над этим было некогда. Еще несколько раз Серега попытался хоть как-нибудь достать Рыжего, но ничего не получалось. Каждый раз его кулак впустую рассекал воздух. Зато ответный удар уворачивающегося попадал точно в цель.
Тух! Тух! Тух!
Тогда он попробовал делать обманные удары. Заносил правую руку, а бил левой. Ничего не помогало. Рыжий был неуязвим.
Тух! Тух! Тух!
Постепенно Серега как-то привык к сложившейся ситуации. Лицо превратилось в онемевшую маску, оно уже не принадлежало ему. Зато он стал двигаться резче, потому что появилось желание поскорее закончить все это.
– Смотри-ка! Он кажется, разозлился! – Сказал Рыжий.
– Еще побьет тебя, того гляди! – Засмеялся Второй.
Тух! Тух! Тух!
Серега отметил, что Рыжий каждый раз сильно присаживается, практически на корточки. Двигаться так же быстро у него не получалось. Каждый раз мимо, а потом обязательно – тух!
Тогда он решил, что должен бить не в лицо Рыжему, а угадывать сторону, в которую тот будет уворачиваться от удара. Каждый раз, вставая из сугроба навстречу мучителю, он делал ложный выпад, а потом наугад посылал правый кулак пониже. Пришла не то чтобы злость, а появилась цель. Он должен достать.
Тух! Тух! Тух!
Вот, наконец, задел его ухо. Рыжий схватился за него, и притворно засмеялся.
– Я начал его бояться!
Тух! Тух! Тух!
Вот оно! В какой-то бесчисленный раз Серега послал кулак наугад, куда-то вниз и вправо. Рыжий увернулся от ложного удара левой именно туда. Кулак угодил во что-то мягкое.
Второй засмеялся.
– Вот он тебя и сделал!
Серега непонимающе и отрешенно смотрел, как Рыжий, держась за глаз, встает из снега ему навстречу.
Тух! Тух! Тух!
Рыжий взбесился. Он стал беспорядочно нападать и больше открываться. Серега, как мог, сопротивлялся. Несколько раз угодил еще во что-то мягкое.
Тух! Тух! Тух!
Он упал в снег лицом вниз. Рыжий навалился сзади.
– Ну что ты прячешься? Повернись!
Серега повернул лицо к нему.
Тух! Тух! Тух!
Рыжий теперь уже не старался. Он просто со всей силой наотмашь бил его в лицо кулаком. Как недавно по стенке.
«Пусть отвяжется, наконец!» – Пронеслось у Сереги в голове.
Когда Рыжий закончил, он остался лежать в снегу. Надо было изобразить побитого, должен же был наступить всему этому конец.
Сереге не верилось, что все уже позади. Это трудно было понять.
Он просто лежал в снегу и смотрел на звезды.
– Вставай! Закончили! – Сказал где-то вдалеке Второй.
– Точно! Я уже устал! – Подтвердил Рыжий.
Серега медленно поднялся, отряхнул снег и надел пальто. Он не знал, как выглядит его онемевшее лицо, ему казалось, что на нем маска мертвеца.
Назад возвращались, как приятели. Обе гориллы дружески потрепали его по плечу.
– А ты ничего, мужик! – Сказал Рыжий.
– Молодец! Ничего не умея, ты сумел его побить! – Смеялся Второй.
Рыжий злился на эти слова. Но ничего не отвечал. Серега даже почувствовал в этот момент какую-то жалость к нему. Он теперь не казался ему таким уж страшным и непобедимым.
Наконец, все пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны.
Пьяный боксер
На следующий день Серега ехал в полупустом троллейбусе на задней площадке. Подавленное настроение терзало душу. Таня теперь совсем стала недосягаемой. Мало ли что могли наговорить ей его новые приятели. Она-то точно его не простит. Кроме того, точила обида. Как она могла так примитивно истолковать его письмо.
На ум опять пришла та непонятно ужасная картина, которую он видел с месяц назад. Малолюдная автобусная остановка на окраине города, рассевшаяся пихающейся гурьбой на скамейке толпа подростков, хохот, мат. И только одна девушка среди них в центре, Таня. Это никак не умещалось в его сознании. Неужели она такая примитивная?
Двери открылись, в троллейбус зашел неприметный мужчина. Ниже его ростом. Одет по простому. Оказалось пьяный. Они были на задней площадке одни, пьяному явно хотелось поговорить.
– Как зовут?
– Сергей.
– Спортом каким-нибудь занимаешься?
– Шахматами.
Тот усмехнулся.
– Это не спорт!
И тут Серега почувствовал знакомый легкий туман в голове. Как вчера, на школьном дворе.
– Вот спорт! – Засмеялся незнакомец.
Только сейчас Серега сообразил, что тот слегка нокаутировал его в подбородок. Движения незнакомца были настолько молниеносны, что он даже ничего не заметил.
Между тем незнакомец бесцеремонно ощупал его руки.
– Послушай! У тебя костяк крепкий и тяжелый, приходи ко мне в секцию бокса. Тебя только подкачать надо.
– Я подумаю. – Выдавил из себя ошеломленно Серега.
– Дерешься часто? – Боксер не хотел отставать.
О да! Теперь Серега мог сказать, что дерется. Он рассказал все. Его словно прорвало. Ведь он ни с кем не мог этим поделиться. Это надо было прятать, это был позор. Его побили, как собаку.
– Даже не знаю, кто из вас двоих вчера был больше дурачок! – Засмеялся, выслушав, боксер. – Смотрю на тебя и не вижу никаких следов побоев. Глаза ты сберег. Нос не кривой. Скулы только слегка желтоватые. Наверное, родители даже ничего не заметили?
– Да! – Улыбнулся Серега.
– Дурак он, твой Рыжий! Ему не надо было по-честному с тобой драться, пусть даже ты и полный неумеха. Вырубил бы тебя по быстрому и ушел бы героем. – Незнакомец продолжал смеяться. – А так он просто избил себя об тебя, у тебя же костяк железный. А головой своей шахматной тяжелой ты вообще кого угодно можешь убить.
Серега ничего не понимал. Но слова незнакомца ему очень понравились.
– Уверен, что у твоего Рыжего сейчас и фингал под глазом синеет, и кисти рук распухли. С чего это ты взял, что тебя побили? – Боксер посмотрел Сереге в глаза. – Побитый он, а не ты!
В следующий момент незнакомец резко схватил его правую руку и поднял ее вверх. Так, как делают на ринге.
– Объявляю тебя победителем во вчерашнем бое! – Глаза Боксера заискрились. – Я делаю это на полном основании, потому что я профессионал!
Пожав очень крепко руку, незнакомец испарился в темноте двери троллейбуса, бесцеремонно забрав с собой всю Серегину грусть.
«Все равно не пойду в бокс!» – Подумал Серега. – «Зачем мне все эти идиоты?»
Не исключено. Нарцисс тут каблук - пишет для самого себя.
03.08.2009 11:29:54
№5
Для №4 Ctrl (03.08.2009 11:25:37):
лучше бы дрочил для сибя
03.08.2009 11:51:00
№6
зачем-то прачол
03.08.2009 12:08:21
№7
о боже.
03.08.2009 12:16:57
№8
название какбе намекает читателю, что будет про отрезание крайней плоти usw
а на самом деле дебилы разбивают друг об друга кулаки
низачот
03.08.2009 20:07:05
№9
А харашо, падлец, изобразил!
Вот так, ани, суки, и Лермонтава убили. За то, што он сестру Мартынова сначяла на хую павертел, а патом прилюдно заставлял минеты делать...Баксёры хуевы...
03.08.2009 22:20:59
№10
я думаю, што некотарые лутше крайную плотЪ атрежут, чем шноблЪ пад кулак падставят
