Здравствуйте, уважаемые гондурасцы!

Я начинающий графоман Егор Лыков. Как и любой начинающий графоман, в глубине души считаю себя гением. К сожалению. не признанным. А как же иначе? Плох тот солдат, который не мечтает….
Страдая манией величия, не хочу размениваться на малые формы и сразу сел писать не более или менее чем роман. Вот наброски перед Вами.
Глумитесь…


С искренним уважением к Гондурасу и всем его обитателям,
Е. Лыков.



БРОНЕПОЕЗД (Роман-фэнтази с элементами эротики.)




Время действия: зима 241 года от Чёрного Взрыва.
Место действия: южная Украина.

Старые ржавые рельсы, некогда убегающие по бескрайней степи вдаль, были изогнуты и скручены неведомой гигантской силой. Рядом лежала ржавая громада опрокинутого бронепоезда. Грозные когда-то стволы орудий беспомощно задрались в низкое серое небо. Черные глазницы распахнутых люков беспристрастно смотрели на снежную пустыню.
Порывы ветра дико, по-разбойничьи посвистывали, запутавшись среди металлических обломков и конструкций. Снежная позёмка, в тех местах, где встречались препятствия, намела языки длинных сугробов, покрытых толстой коркой прочного как бетон снежного наста.

В феврале ветер сдувал с земли почти весь снег, обнажая прошлогоднюю засохшую траву и мох. Тогда безжизненная зимняя степь оживала. Сюда шли кормиться многочисленные стада лохматых ондатр и оленей. Следом, неслышными тенями, крались стаи могучих северных крыс и волков. За ними кочевали амазонки, в огромных количествах добывая этих зверей. Нередко из северных лесов забредали красавцы единороги – самый желанный трофей для охотниц. Мех, мясо и кость единорога ценились очень высоко. Их можно было с выгодой выменять на порох, пули и, на мечту любой женщины - золотые украшения, которых, как известно, никогда не бывает много.


ВЕЧЕР ПЕРВЫЙ.

В жарко натопленной клетушке кунга - лёгкого передвижного жилища промысловиков,
горели свечи, пахло благовониями. Две девушки, похожие друг на друга как близнецы, в фривольных позах, лежали на пушистой шкуре единорога. Голые, смазанные жиром полярной белки тела, блестели в отражении полированного металла, из которого были склёпаны стены и потолок жилища.

- Ну что сегодня у нас на вечер? Опять в карты играть на щелбаны по соскам? А может послушаем рассказы этого сумасшедшего мутанта, прячущегося в старом бронепоезде? – спросила Ольга, задумчиво теребя сосок на груди, покрытой редким пушком чёрных волосков:
- Он, когда я хотела вырезать его гениталии, так забавно верещал и кричал, что может рассказывать нам много интересных историй по вечерам. Я его поэтому и пожалела. Может и зря, конечно…
Её верная супруга и напарница Наташа пожала плечами:
- Давай позовём. Карты надоели. Сиськи уже болят и мешают стрелять из лука, когда тетиву натягиваешь. Только боюсь я… Он же мужчина всё-таки, хотя и старик… Кстати, ты не знаешь, что такое прозаиг? Он себя вчера так называл и в тепло просился…


Наташа шепнула что-то в мембрану переговорника и нажала на пульт. Входная дверь кунга слегка приподнялась. Вместе с клубами морозного воздуха в тесное помещение заполз, опираясь на дрожащие руки, древний старик, одетый в балахон из волчьих и крысиных шкур, кое-как скреплённых кусками алюминиевой проволоки. Водянистые старческие глаза с кровяными прожилками слезились от мороза, на седой спутанной бороде висела зелёная сосулька.

- Раздевайся, старый и садись рядом – гостеприимно пригласила Ольга, с неизменными для амазонок повелительными интонациями в голосе:
- Если нам понравятся твои сказки, мы позволим тебе эту ночь спать в тепле…
Если нет – сегодня же твои древние мослы будут глодать собаки…

* * *

Рассказ про победу над бронепоездом.

…Колеса бронепоезда заскрежетали по рельсам, вагон дёрнулся пару раз, словно в судороге, и остановился. Бронированная дверная плита, разрисованная священными символами женской плоти, мягко откатилась в сторону, и на фоне овала внутренних переходов появилось два пАрта. Выпуклые зрачки глаз с ненавистью смотрели сквозь прорезь шлема прямо в меня. Зная их способность к телепатии, я поспешно выставил слабенькую защиту от проникновения чужих сигналов в мозг. Не успев настроиться, с ужасом ждал проникновения. Почти физически ощутил мощные удары вражеских посылов, ударявшихся о мысленный щит. Сердце билось с такой силой, что его удары, казалось, были видны сквозь титановые кольца короткой маечки-кольчужки, из которой состояла вся моя одежда... Через мгновение, убедившись в тщетности психологической атаки на мой внутренней мир, враги поступили иначе.
Схватив крепкими волосатыми руками за щиколотки, волоком потащили по металлическому полу. Входная дверь распахнулась и колючие снежные крупинки ворвались в теплое чрево бронепоезда, пахнущее перегретым машинным маслом и соляркой. Снаружи северный ветер со зловещим шорохом нёс позёмку вдоль железной дороги. Возле ржавых колёс, с отполированным до зеркального блеска ободом, уже начали образовываться крошечные заструги-барханчики. Бескрайнее поле, накрытое тревожно-пасмурным небом и упиравшееся в близкую линию горизонта, было густо усеяно ржавыми металлическими обломками, торчащими из снега.

От толчка я упал на откос железнодорожной насыпи и скатился в сугроб. Со скованными руками, с трудом поднявшись на ноги, снизу взглянул на громаду бронепоезда. Почему враги, полностью раздев меня, оставили только нательную кольчугу, было непонятно, но в том, что они задумали что-то плохое я не сомневался.
Два ствола бласт-патронов, висевшие на ремнях накинутых на плечи, выразительно смотрели в лицо. В голове моей отчетливо зазвучали отливающие металлом голоса партов:

- Беги, если хочешь жить!

Меньше всего я хотел получить заряд в спину, но выбора не было.
Стал понятен коварных замысел врагов. Скорее всего, им хотелось посмотреть на прочность моей кольчуги или проверить системы самонаведения бластов, настроенных на титан – металл используемый исключительно для кольчуг и панцирей.. Шансов не было никаких - скоро я умру… Если враги промажут и мне удастся убежать, то остаться голым посреди ледяной пустыни равносильно смерти.

А, где наша не пропадала!

Бешеными скачками, петляя из стороны в сторону, мчался я по снежному полю. Холода пока не чувствовалось, была только боль в босых ступнях от колючей снежной крупы. Временами наст подо мной проваливался, я падал и, судорожно извиваясь, откатывался в сторону, стараясь не дать противнику прицелиться, с неожиданной для самого себя ловкостью поднимался, бежал в другую сторону. Мимо, обдав горячим дыханием, прошелестел огненный шарик и вонзившись в снег в десятке метров от меня, превратившись в дымящуюся воронку.
« Это хорошо, - машинально отметил я, - патроны у них не самонаводящиеся, наверное какие-то глюки в оружии… Ещё поборемся…»

Впереди маячил предмет, напоминающий большой перевернутый ковш экскаватора, вся поверхность которого была в глубоких раковинах коррозии и вмятинах от снарядов. Если удастся добежать до него, то у меня будет несколько секунд передышки. Если удастся… Заряды всё кучнее вспарывали грязный снег вокруг меня. По частоте выстрелов я понял, что, вероятно, уже все парты упражняются в стрельбе по бегущей мишени.

Неожиданно, из ковша высунулось веселое розовощёкое лицо в обрамлении огненно-рыжей бороды и шевелюры. На плече лежал длинный раструб ББРС ( ББРС -бронебойный реактивной снаряд. Прим. автора)). Бросились в глаза широкий нос и толстые губы, указывающие на принадлежность к быдлской расе.

- Упади, камрад! Дай-ка мне прицелиться! – крикнул он.

С размаху плюхнувшись в снег, неловко пополз в сторону. С характерным, режущим уши свистом, надо мной пронеслось два заряда. Вжавшись в мёрзлую землю, со страхом ожидая разрывов, я мысленно прикидывал как далеко отбежал от бронепоезда. Огневая мощь ББРСов была мне хорошо известна...

Воздух тугой волной разорвал басовитый удар взрыва. Горячая волна прокатилась по голым ногам и спине. Несколько осколков чувствительно ударили по кольчуге, чудом не задев обнажённое тело. Страх на секунду сжал сердце и скатился куда-то вниз, оставив пульсирующий холод в животе.


Скрип снега под легкими шагами заставил неловко поднять голову. Рыжий быдл стоял надо мной и скалил зубы в ехидной усмешке:

- Где штаны-то потерял, камрад?

- Где, где, в Караганде! – не очень вежливо огрызнулся я в ответ, барахтаясь голышом в сугробе и пытаясь подняться со скованными за спиной руками. Снег ощутимо жёг кожу, вызывая сильную боль.

- Подожди чуток, не брыкайся. Сейчас попробую цепь твоих наручников отстрелить.

За спиной грохнул выстрел пистолета, запястья резанули стальные браслеты и мои руки разъединились.

- Вот возьми, одень как штаны, – с этими словами мой спаситель снял с себя куртку и протянул мне. С трудом всунув ноги в узкие рукава, я, неловко придерживая полы у пояса, припустился бегом к дымящемуся чреву бронепоезда. Ноги уже почти не чувствовались, а холодный металл кольчуги, казалось, намертво примёрз к телу.
По хрусту снега сзади догадался о том, что мой спаситель следует за мной.

Рискуя порезаться об острые кромки дымящегося металла, неловко залез в развороченный отсек. Пахло горелыми тряпками, жареным мясом, разогретым металлом и сладковатым запахом смерти. Внутри было жарко и сумеречно от сизого дыма.

Поскользнувшись на чём-то тёплом и липком, по инерции шагнул вперёд и едва не упал, почувствовав, что запутался в какой-то непонятной субстанции. Взглянув вниз, поначалу не понял, что меня держит за ноги, но потом вздрогнул от омерзения: я стоял посреди зловонной лужи серо-коричневой жижи, а держали меня сизые петли кишок.

Пустой желудок непроизвольно отреагировал на увиденное болезненными рвотными спазмами, голова закружилась. Пошатываясь, я, не обращая внимания на свои импровизированные «штаны», упавшие до колен, подошёл к закопченной стене и опёрся на неё руками. Мои несчастные внутренности словно взбесились и хотели вывернуться наизнанку. Из носа и рта текла горько-кислая зелёная пена.

- Быстро подойди сюда и помоги мне! Мне плохо и ты должен мне помочь!- прозвучал неожиданный приказ и я, машинально подчиняясь ему, побрёл в ту сторону, откуда раздавался властный голос.

В луже алой крови боком лежала голова парта. Шлем, с низменным забралом, откатился далеко в сторону. Вся нижняя часть лица была стёсана осколком и представляла из себя кусок розового мяса, с торчащими из него нежно-белыми осколками костей и гнилыми зубами. Угольно-чёрные глаза, страшно кося и почти вывернувшись из орбит, отдавали мне приказы, которым я подчинялся… Неожиданно, в какой-то момент, посыл чужих мыслей, сверлящих мозг, немного ослаб и позволил на долю секунды придти в себя. Этого было достаточно. С ненавистью, больно ударив палец ноги о костлявый затылок, я попытался зафутболить живую голову в дверной проём, но промазал. С глухим стуком она ударилась о стену, оставив там кровяную кляксу и откатились на середину вагона.

- Что ты делаешь!!! – мысленный крик умирающего существа натолкнулся на мою защиту.
- На, сволочь, получай! – не в силах сдержать ярость, я ухватился за мерзко-мокрые курчавые волосы и выкинул голову парта наружу.

- Нет! Не наааадо… - прозвучал прощальный крик из бесформенного, облепленного снегом предмета, катящегося вниз по тому самому откосу, где меня, ещё пять минут назад, поджидала смерть.

От этой мысли в голове у меня прояснилось и, почувствовав внезапное облегчение, я радостно рассмеялся.

- Ну ты и зверь… - протянул стоящий рядом быдл:
- Что тебе плохого сделала мертвая голова?

Зная неспособность быдлской расы к гипнотическому общению, я не стал вдаваться в объяснения, и, поддёрнув своё несуразное одеяние, пошел обследовать уцелевшие внутренности бронепоезда. В глубине души теплилась надежда найти здесь женщину, хотя и знал, что парты никогда не берут их в поездки. Подобрав грязный, испачканный кровью пистолет, проверил патроны в обойме и осторожно потянул на себя неприметную дверь в одном из отсеков…

* * *
Старик замолчал, прислушавшись к лёгкому храпу амазонок.
Медленно подполз к теплому крутому бедру ближней из них. Прижался морщинистым, серым, в складках обвисшей кожи, телом. Робко положил руку на стоячий холмик груди и, уткнувшись в пахучую волосатую подмышку, сладко засопел. Слабый старческий сфинктер с тихим шипом выпустил вонючую струю газов…

Продолжение следует.