Первым дерзкий бунтом против патриархальной системы родного Улюкаевска, был прокол уха и покупка американской сережки с брюлловым. В те времена в Ливии за серьгу можно было огрести звездюлей прямо среди бела дня. (Может быть ты пидор? Нет, скажи, ты пидор?) Вышедший из поколения говорухинских банананов, я и минуты не сомневался. Продырявил ухо с первой же половой зарплаты. Пирсанул.
Пирсингнул новой земле.
Пока была жива виза, следовало также обзавестись местным сувениром, который у меня не отберут даже в случае насильственной телепортации – наколкой-портаком звездно-полосатой тематики. Мне пожалуйста с индейцами и флагом.
Я нарушил негласную заповедь одноруких бандитов – «да не создай ты себе особых примет, братон».
Тату-парлор называлась «Набей себе третий глаз».
«Ага – на очко его себе натяни» - был я тогда груб, мало американизирован и брутально неотесан.
С третьим глазом горячиться не стал. Нет, не просто флаг или статую свободы – знаю, знаю что у меня чрезвычайно хреновый вкус, но чтоб до такой степени! Еще порекомендуйте значки доллара вместо воровских звезд на голенях набить. Умники.
Портачники заставили подписать берестяной свиток, снимающей с них ответственность за гангрену, гепатит, приобретенный иммунодефицит или возможный скорый смертельный исход.
Я с полчаса, пыхтя листал каталог с удивлением обнаружив в нем рябой профиль Ёсипа Виссарионовича Джугашвили– экзотика для провинциального американского городка. Наконец, нашел свою – картинку с которой меня и положат в землю сыру на шесть футов ниже поверхности.
Индейский дрим-кэчер выполнен в форме старинного офицерского эполета типа тех что бьют себе блатные метросексуалы.
Внутри кэчера - реющий флаг конфедерации. Как путешествующего эстета меня вечно влекут внешние проявления гармонии. Политкорректность я люблю так же как организованную религию и другие виды формальной прошивки для послушных масс. То что красиво – не может быть грешно. Да и честно вам признаться, я тогда не совсем понимал глубину и однозначность символики картинки с которой пожизненно себя увязывал.
«А ты уверен?» - нахмурилась художница-китаянка, изрешечённая пирсингом будто на ней пристреливали лубковый дробовик с мелким птичьим боеприпасом.- Дэк прекрасная жеж картинка! Нет?
Жертва пипирсинга увидела отразившийся на моем лице страх и протянула бутылку воды:
- Давай пей побольше и не ссы нах!
Китаянка натянула синие перчатки, которыми украшают себя санитары моргов, задернула занавеску в наш закуток и заунывно зажужала машинкой. Художественные мастера татуажа из родной тюрьмы в Бенгази и Триполи готовы были бы отстрадать пятнадцать суток в сыром аду кичи за такой высокотехнологичный прибор.
Процедура напомнила затянувшуюся стрижку тупой машинкой у робота брадобрея.
Минут через сорок жужащей тоски, когда я уже вовсю тосковал о солнечном деньке снаружи, в соседний отсек вошла нимфа. У нимфы было узкое лицо, высокие скулы и миндальные глазищи. Цвет глаз настолько подходил к цвету волос, ненавязчивому, неяркому, но нежному цвету, что у меня вдруг сделалась аритмия пучка Левартава.
Заключенный в татушном креслеце без возможности видеть хоть кого, кроме изуродованной китайской мудожницы, я моментально влюбился в соседку по пыточной обскуре.
На мое счастье чернильные палачи так увлеклись юридической стороной тела, требуя от жар-птички писем с разрешениями родителей, что забыли задернуть разделительную штору до конца. Девочка показывала им язык со свежим пирсингом и убеждала, что уже была здесь на прошлой неделе. Один из сатрапов оглядел ее язычок и буркнул: «заживает нормально, но сосать пока не рекомендую».
Я не мог открыто туда пялиться под страхом тюремного заключения. Но если положить голову чуть набок, прикрыть глаза, будто дремлешь и выкрутить глазные яблоки, как менты выкручивают при аресте руки, можно потихоньку растлеваться по креслу.
Терпеливая малышка одновременно портачила в двух местах. От правого плеча, вниз к малюсенькой сиське, в виде витой плющевой бретельки от лифчика она заказала цитату из Сунь-цзы, китайскими иероглифами: «Нападай на него, когда он не готов». Неприкрытая форма девичьей агрессии рвала мне мансарду. С такими сиськами и сунь-цзы бы подписал брестский мир.
Вторая надпись шла в самом низу ее плоского животика. Перед тем как испортачить святая святых, художник, к которому я страшно ее ревновал, нежно подбрил девочке лобок. Теперь надпись уходила под мятые в шаге, нестираные приспущенные джинсовые шортики, и загадочно гласила:
«И долог, долог путь домой».
Я млел от выбритости и глубины фразы. Домой, домой!Забраться туда и забыться. Но как же долог этот путь!
Прошли световые годы, прежде чем я узнал, что девулька цитировала творение Роберта Фроста из американской школьной программы: «Снежным вечером в лесу».
Для выпавших из американской школьной программы у меня как раз есть вариант «Снежного вечера» с ломаной русской локализацией:
Ехал под тайги навесом,
Мимо дачи лесника -
Он вчера из интереса
Мне слегка намял бока.
Озираясь помаленьку,
Вел кобылку в поводу,
Вдруг, надумал в поле чистом
Передернуть на ходу.
Ржет циничная скотинка,
Закусила удила:
Застегни, мудак, ширинку,
Отморозишь все дела.
Перепад температурки -
С малолетства я привык.
Пусть сильнее грянет буря,
Отымей себя, лесник!
Лишь собрался отдрочиться,
Ожил вмиг декабрьский лес:
И мелькнули ягодицы
Двум другим наперерез.
Я кобылу мчал галопом,
Но быстрей неслась беда.
Я догнал, что это жопа.
Это жопа, господа!
Только версты полосаты
Попадаются в пути.
Как теперь до самой хаты
Всё стерпеть и всё снести?
Иногда малолетняя нимфа улыбалась мне уголками губ и розовела.
Каждый раз, когда я смотрю на свой портачок я вспоминаю невидимый поднебесный контакт. Кажется, ее звали Милана. Мелкие сиськи, слегка покрасневшие от соседства с мудростью Сунь-Цзы, безупречное гладкое подбрюшье с цитатой из бессмертного Фроста! Никогда в жизни я не прикоснусь к словам нежными губами. С другой стороны если бы вы только знали хоть часть из того, что знаем мы – служебные ангелы, вы почуяли бы как журчат слезы счастья от самой чистой из всех известных форм земной любви.
А с моей татушкой я чуть не хлебнул большого горя, когда через много лет блуд довёл меня до окружной тюрьмы графства Оранж.
Уж пару часов как знаю, истерики нету. Умный поступок. Была бы возможность, сам давно уехал бы из рашки.
10.09.2017 00:04:07
№34
если не можешь сделать умный поступок - значит ума нет, Мышелов
10.09.2017 00:05:07
№35
и потом, что значит "была бы возможность"? а истерическая Родина и все такое? почему не уезжаешь как Пелот?
10.09.2017 10:04:10
№36
Все русские люди давно уехали в Израиль и Анталию. Тут остались одни жыды и армяне...
10.09.2017 10:35:43
№37
в Анталию свалили одни пухлощекие эстонки, где обгорели до черноты и мажут раненую плоть местным аналогом кефира.
10.09.2017 12:04:25
№38
Ты знал! Сливочный катык (в Узбекистоне это так называется). Помогает лучше пантенола.
Для №37 zzz (10.09.2017 10:35:43):
10.09.2017 12:04:48
№39
Алания это. Не Анталия
10.09.2017 12:05:03
№40
Но все равно хорошо.
10.09.2017 22:01:15
№41
винсент? зачетаем
10.09.2017 22:07:23
№42
я это уже читал. не?
11.09.2017 01:11:02
№43
Для №42 Посторонним В. (10.09.2017 22:07:23):
Нет,Тимоша.Ты не хуя ни читал.Ты азбуке не знаешь по тому что.Не выйобывайся, а пей своё пиво в кёнигсберской подворотне и об интеллектуальных высотах - на их даже и думать не подымай...
11.09.2017 01:15:15
№44
все веселитесь? в то время как Мать мажет сливочный катык узбекам
11.09.2017 11:57:23
№45
катык не кутак
11.09.2017 12:06:40
№46
Для №44 zzz (11.09.2017 01:15:15):
Катык узбекам? Надо же, как их жизнь наказала...А за что, собственно? Они ж Тырезу пригрели.Бес корыстно. Поили клубничьным кампотом. И вот теперь хуяк - и катык...
11.09.2017 13:02:10
№47
да они-то счастливы как раз. нежданно-негаданно такое счастье на голову свалилось, имя даже не спрашивает, сразу за катык хватает и все
11.09.2017 13:21:36
№48
или за дудук
12.09.2017 16:27:47
№49
Загнали лося, скаты бля...
12.09.2017 18:44:12
№50
сам ты гондон
12.09.2017 20:09:29
№51
Да, лось куда-то пребался по дороге.Наверно,поехал за новыми впечятленьями на свою Силусибире...
13.09.2017 19:16:40
№52
Понимать надо. Вахта у него. Потом приедет, скажет друг ещё дорассказал, мопед не мой...
