Начало здесь: http://www.gonduras.org/index.php?a=4117

Аудиоверсия здесь: http://www.indostan.ru/biblioteka/64_2369_0.html

- "Город Джайсалмер стоит посреди пустыни, на него с любой стороны можно напасть. Сейчас там мощная крепость, но она ведь не сразу строилась. Когда-то вокруг города были убогие глиняные стены, чисто символические, верблюдам на смех. Но никакие враги не могли к ним даже подступиться - потому что охранял их брахман Вирвар.

Охранял один и без оружия, только силой своего духа. Брал за свою работу дорого - аж пятьсот рупий в день! - однако за эти деньги он обещал джайсалмерскому радже защищать не только город, но и его лично, и не только от врагов, но и от демонов, болезней и любых несчастий. И двадцать четыре года всё у него получалось: и город был в порядке, и раджа был в полном порядке. Ничем не болел, ничего себе не ломал и чувствовал себя молодым и здоровым, несмотря на регулярный опиум и восемь кальянов в день. "Пока я жив, - сказал ему Вирвар, - с тобой не случится ничего дурного".

Каждое утро Вирвар обходил вокруг холма, на котором стоит город. Не просто так, а медленно и продуманно - с мантрами, поклонами и прочими брахманскими штучками. Потом он навещал раджу, забирал свои пятьсот рупий, сотню разносил по храмам, ещё сотню по школам, ещё сотню по больницам, полторы сотни раздавал бедным и недужным, а остальное относил жене и сыну. Так проходил его день, а вечером он снова совершал обход городского холма – ежедневно, в любую погоду, без отпусков и выходных. Жители Джайсалмера почитали его за святого – наверно, не зря. Ежели такой человек не святой, то кто ж тогда святой?

Однажды во время вечернего обхода Вирвар увидел богиню Кали. Атакующей походкой двигалась она к городским воротам, и лицо её было чернее обычного, а в шести её руках вместо оружия блестели хирургические инструменты. С первого взгляда было ясно, что это не к добру - и Вирвар встал перед воротами, преграждая богине путь в город.

- Дай мне пройти, о дваждырождённый! – потребовала Кали. – В этом городе живёт мерзавец, осквернивший мою святыню! Я вне себя от гнева и месть моя должна свершиться немедленно! Я вырежу его тупые мозги и скормлю их собакам!

- Виновный должен быть наказан, - ответил Вирвар – но наказание не должно быть тяжелее вины. Расскажи мне обстоятельства этого дела.

- Обстоятельства повергнут тебя в ужас, - сказала Кали. – Этот выродок плевал на моё мурти! На моё самое древнее мурти, старше которого нет во всей округе!

- Да, это тяжкий грех, - согласился Вирвар, - но только в том случае, если он был совершён умышленно. В противном случае виновный очищается чтением Вед, а осквернённое мурти – золой, водой и землёй. Тебе нет нужды его убивать: сегодня я совершу все необходимые очищения.

- Он не очистится даже жертвоприношением всех своих коней! – возразила Кали. – Моё мурти валяется у него в конюшне – уже за одно это его надо бы четвертовать! Он давно поплёвывает на него, сам того не замечая – но сегодня ему указали на это и предупредили, чтобы он не гневил богиню. Однако подонок ничуть не раскаялся - он расхохотался! Он сказал: "Плевать мне на Кали! Мой брахман защитит меня хоть от самого Индры!" И харкнул уже намеренно, и пнул моё мурти ногой!

Вирвар сразу догадался, кто этот грешник.

- Плевок и пинок не караются смертью ни в одном из миров, - сказал он. – Прости моего государя. Я вразумлю его, он исполнит суровое покаяние и впредь будет вести себя более осмотрительно.

- Это исключено, - возразила Кали. - Я ужасно зла, и я жажду крови. Впусти меня в город! Я не буду убивать твоего раджу – я лишь отрежу ему губы, ногу и язык. Это наказание законно, ты не имеешь права ему препятствовать!

- Я утолю твою жажду, – сказал Вирвар, - и я сам накажу виновного. Сегодня я приду в твой храм и принесу себя в жертву тебе. Пусть моя кровь смоет его грехи, и пусть моя смерть послужит ему наказанием.

Богиня застыла в изумлении:

- В своём ли ты уме, Вирвар? Ты, высокородный, безупречный и праведный, жертвуешь собой ради ничтожества из более низкого сословия, которое даже не смотрит, куда плюёт?

- Я жертвую собой ради себя, - объяснил брахман. – Я поклялся своей правдивостью, что с государем ничего не случится, пока я жив. Если я не смогу защитить его, я буду уже не безупречен. Но он обидел богиню и заслужил наказание. Если я не дам свершиться правосудию, я поступлю неправедно. В обоих случаях мне незачем дальше жить – но, пока он жив, я могу умереть достойно, не нарушив своего обета. Так возьми же мою жизнь – и прости его, если сможешь.

- Будь по-твоему, - сказала Кали. – Я приму твою жертву - и попытаюсь простить твоего раджу.

И растворилась в вечернем воздухе. А Вирвар поспешил домой и сказал сыну:

- Сегодня ты принесёшь меня в жертву Чёрной Матери, чтобы спасти нашего государя. Сразу после этого иди к нему в конюшню и соверши обряд очищения над чёрной каменной плитой, которая там лежит - это старинное изображение Кали, подвергшееся осквернению. В дальнейшем проследи, чтобы это мурти перенесли в отдельный храм и оказывали ему особое почтение.

И они отправились в храм Кали, и там молодой брахман отрубил голову своему отцу и водрузил её на алтарь. А в это время его мама тоже не сидела сложа руки: она привязала верёвку к потолочной балке и на ней повесилась. Когда сын пришёл домой, она была уже совсем мёртвая. Так юноша в одночасье лишился обоих родителей, и горю его не было предела. Не дожидаясь утра, он пошёл к радже, разбудил его и рассказал обо всём.

От ужасных новостей у раджи разлилась чёрная желчь и помутился рассудок. Он выхватил кинжал, нанёс себе восемнадцать ран и лишил себя жизни – прямо на глазах у парнишки, который только что убил своего отца, чтобы эту самую жизнь сохранить! Бедняге и без того впечатлений хватало, а эта жуткая смерть его и вовсе подкосила. И молодой человек побежал в храм Кали и там перерезал себе горло.

Такая вот трагедия разыгралась в Джайсалмере - а всё из-за чего? Всё из-за того, что Вирвар слишком серьёзно отнёсся к своим обязанностям – примерно так же, как ты сейчас, Викрамчик. Решил, что он кому-то что-то должен, взвалил на себя непосильную ношу и волок её до потери головы. И вот тебе результат: себя угробил, жену угробил, сына угробил – а начальника своего всё равно не спас. А теперь скажи мне, Викрам: стоит ли быть таким дураком? И кому нужны такие бесполезные жертвы?"

Но Викрам молчал – он твёрдо решил не поддаваться на провокации. И тогда Бетал добавил:

- "Между прочим, отмолчаться сейчас не получится. Если тебе есть что сказать – скажи это вслух, или твоя голова разлетится вдребезги!"

И Викрам ответил – не столько потому что испугался за голову, сколько потому что очень хотел возразить Беталу:

- "Если богиня приняла жертву – значит, жертва была не напрасной. Вирвар умер безупречно: такая смерть уничтожает дурную карму семи предыдущих рождений. А можешь ли ты, мертвец, сказать о своей смерти то же самое?

Ты считаешь, что Вирвару следовало пожалеть свою жизнь и пренебречь своим долгом? Но ты висишь на дереве вниз головой, и у тебя нет ничего, кроме твоей верёвки. А он ставил долг выше жизни – и общался с богами на равных, получая при этом пятьсот рупий в день. Ты намекаешь, что тем самым он убил себя и свою семью? Никто не убивает, Бетал, и никто не умирает. Все трое ушли в следующую жизнь наилучшим образом: они получили возможность возродиться в одном поколении и встретиться снова. А где твои возможности, Бетал?

Ты утверждаешь, что Вирвар не спас своего государя? Но он уберег его от гнева богини, который простирается на семь жизней вперёд – а это ли не спасение? Раджа покинул этот мир прощённым, и смерть его была благородной: он покончил с собой в порыве раскаяния. "Умереть" не всегда значит "погибнуть", Бетал, и "выжить" не всегда означает "спастись".

Ты называешь Вирвара глупцом? Но как назвать тебя самого, если ты не понимаешь столь очевидных истин?"

Бетал расхохотался:

- "Эко ты меня уязвил, Викрам Адитья! Я разгромлен, я раздавлен, я конкретно посрамлён! Но ты заговорил – и теперь я свободен!"

И улетел на свой тамаринд, и ловко повесился вниз головой.

Викрам вернулся, снял его оттуда и понёс к Виджаю.

Бетал сказал:

- "Викрамушка, твоя настойчивость достойна лучшего применения. Шёл бы ты лучше домой, тебе же завтра страной управлять! А то ведь и не выспишься, и перетрудишься, и всё равно своего не добьёшься. И, главное: ради чего всё это? Тоже мне, подвиг – притащить одного мертвеца к другому полутрупу! Или ты надеешься этим прославиться? или обогатиться? или, может быть, духовные заслуги приобресть?"

Но Викрам не откликался – он окончательно пообещал себе, что будет молчать, несмотря ни на что. И тогда Бетал сказал:

- "Молчи, молчи, упрямец из Уджайна! А я тем временем расскажу тебе историю про другого уджайнского упрямца. Он тоже долго бился и своего добился – но вот, послушай, что из этого вышло".

И Бетал рассказал свою вторую историю.

Продолжение в следующий четверг